Мне казалось, что моя душа на какое-то время покинула тело.
– Сколько еще этих гор? – спросила я Мосейна.
– Уже близко, – ответил он.
Я старалась найти утешение в этой лаконичной информации, ибо отчаянно нуждалась в тепле и отдыхе.
Я взглянула на грозный силуэт: гора была выше и более недоступна, чем все те, которые уже остались за нами. А может быть, мне так уже просто казалось?
– Это последняя вершина, – прошептал Мосейн.
В очередной раз, когда я сползла с лошади, ноги совершенно подвели меня. Я бессильно барахталась в снегу, но не могла встать даже с помощью мужчин. Я не могла с уверенностью утверждать, принадлежат ли мои ноги мне. Несмотря на жестокий мороз, я чувствовала себя так, точно меня охватывает пламя.
– Только десять минут, – сказал мой проводник, показывая рукой в гору.
– Позвольте мне отдохнуть, – умоляла я.
Но проводник поставил меня на ноги и потащил дальше. В какой-то момент я качнулась так сильно, что проводник выпустил мое плечо, и я упала на спину. Съехав несколько метров по обрыву, я задержалась в сугробе. Проводник подбежал ко мне.
– Не могу, – простонала я.
Проводник тихо позвал на помощь Мосейна.
– Махтаб, – прошептала я, – где она?
– Она чувствует себя хорошо. Наш человек несет ее на руках.
Мосейн вместе с проводником стали поднимать меня. Забросив мои руки себе на плечи, Мосейн тащил меня по крутизне. Мои ноги бессильно свисали, волочась по снегу.
Несмотря на тяжесть, мужчины легко поднимались в гору, даже не переводя дыхания.
Неоднократно они пытались поставить меня, но всякий раз мои ноги тотчас же сгибались в коленях, и они снова вынуждены были подхватывать меня, предотвращая падение.
– Умоляю… дайте отдохнуть, – стонала я.
В моем голосе звучало отчаяние. Мосейн помог мне лечь на снег, потом приложил холодную ладонь к моему лбу, проверяя температуру. Его лицо, насколько я могла рассмотреть, выражало сочувствие и обеспокоенность.
– Не могу больше, – шептала я, будучи уверенной, что умру в эту ночь.
Мне уже не вернуться домой, но я вырвала Махтаб из Ирана. Она вернется. И этого достаточно.
– Оставьте меня, – сказала я Мосейну. – Поезжайте с Махтаб. Вернетесь за мной завтра.
– Нет! – отрезал Мосейн.
Его тон поднял меня быстрее, чем удар в лицо. «Как ты можешь говорить нечто подобное? – укоряла я себя. – Ты ведь так долго ждала этого дня. Ты должна идти дальше».
Но у меня не было сил. Я не могла двигаться. Двое мужчин снова поставили меня на ноги и тащили дальше в гору. Местами сугробы были по колено. Втроем мы несколько раз падали в снег, но после каждого падения мои спутники поднимались, хватали меня под руки и тащили дальше.