Пройдя мимо кладовой с почти пустыми полками, он услышал какой-то шум и по запаху варящейся курицы нашел кухню. Поначалу ему показалось, что здесь никого нет, но потом он заметил у длинного деревянного стола одинокую женскую фигуру – в брюках, свитере и фартуке.
Элен? Неужели она сама готовит ужин? Черт возьми, ведь у каждого помещика, даже небогатого, должна быть кухарка!
Хотя Лайонел не издал ни звука, Элен, будто почувствовав его присутствие, резко обернулась и покраснела.
– Лайонел! – воскликнула она. – То есть сэр Лайонел… Вам нельзя было спускаться, вы все еще нездоровы!
На лице Лайонела не дрогнул ни один мускул, но он ощутил, как в душе его что-то сдвинулось. Не веря в предчувствия, баронет понял: благодаря этой женщине, которая, вместо того чтобы беспокоиться о себе и о неудобном положении, в которое попала, тревожится о нем, жизнь его может кардинально измениться.
Элен окончательно пришла в себя только тогда, когда они наконец уселись за ужин. Она даже послала Дика в подвал за бутылкой вина и сама с удовольствием пригубила бокал.
Теперь, когда они перешли в гостиную, вино все еще согревало ее и даже вызвало желание смеяться. Чему немало способствовала Мэри, несмотря на перешитое, дабы скрыть следы беременности, материнское платье, она вела себя так, будто присутствовала на светском приеме. К тому же Дик, вместо того чтобы по своему обыкновению заниматься на кухне посудой, тоже сидел в гостиной и не спускал с гостя настороженного взгляда.
Разговор не клеился, скоро это стало совершенно очевидным. Элен в качестве хозяйки дома была обязана, конечно, сделать хоть что-нибудь для поддержания непринужденной беседы, сама мысль об этом лишь чуть было не вызвала у нее истерический припадок смеха. Она понятия не имела, какие развлечения предпочитает Лайонел Хартфорд, четвертый баронет Хоуп, однако была уверена, что отнюдь не такие, какие здесь могут ему предложить. Выбор развлечений в Рэдкорте вообще был весьма ограничен. Мэри была неплохой пианисткой, и Элен порой пела под ее аккомпанемент, но вряд ли такой концерт мог доставить баронету хоть какое-то удовольствие. Иногда они с сестрой читали друг другу вслух. Но в последнее время Мэри постоянно ссылалась на усталость, а Элен вынуждена была вставать слишком рано, чтобы позволить себе засиживаться по вечерам…
– А я уже был здесь раньше.
Неожиданное заявление Лайонела заставило ее встрепенуться и поднять глаза на внимательно разглядывающего лепнину потолка баронета.
– Этого не может быть! – заявил Дик, и Элен вынуждена была внутренне согласиться с ним. Вот уже много лет в доме не принимали гостей. Кроме того, она не могла не запомнить такую яркую личность, как баронет.