– Да, этим я и занимаюсь, – он знал, что это так.
Дьявол жил внутри него. Голос в ночной тишине нашептывал ему, какова вероятность успеха, если преследовать Джоан более настойчиво, сравнивал силу его страсти с непоколебимой решительностью Джоан… и ее страхами. Только знание об этих страхах и нежелание заставить ее бояться снова, а совсем не мнимая порядочность сдерживали сейчас Риза.
– Возможно, тебе следует отпустить ее, – сказала Мойра. – Я найду здесь работу и ей и ее брату.
– Нет.
Он вымолвил это так жестко, что Мойра осуждающе взглянула на него.
– Значит, ты удерживаешь ее не контрактом, а нуждой в жилье и пище.
«Я намерен удерживать ее любыми доступными способами». Вот оно, откровенное признание. Он никогда не думал, что придет такой день, когда он поймет, почему Аддис вынуждал Мойру оставаться своей рабой. Теперь он понял.
– Она действительно для тебя так важна? Надеюсь, это не просто кровь твоя взыграла.
Он рассмеялся.
– Взыгравшей крови больше чем достаточно, Мойра. Так много, что у меня не остается сил подумать обо всем остальном.
– Ты должен взять ее с собой на праздник крещения, что будет на следующей неделе. Я хочу увидеть ее своими собственными глазами.
– Увидеть кого? – послышался голос из темноты.
Риз повернулся к направляющемуся к ним Аддису де Валенса. Риз знал, что Аддис придет, и ждал его.
– А, это ты, каменщик. Одна из женщин сказала, что к нам пришел какой-то человек Хитрый и молчаливый – так она выразилась.
– Здравствуй, Аддис. Пришел полюбоваться на твоего младшенького.
– И на мою жену, полагаю.
– В этой игре я пас, – оба относились к этому, как к шутке, но по интонации Аддиса было ясно, что он все еще опасается посяганий на его жену со стороны Риза. Вот почему он спустился с террасы.
– Так кого же ты хочешь увидеть? – повторил он.
– Женщину, – ответила Мойра.
– Твою женщину, Риз? Красавицу, которую ты привел в свой дом?
Хозяин Бэрроубурга обычно не интересовался городскими сплетнями. Наверное, Мойра ему рассказала об этом.
Мойра поднялась со своего места, бережно придерживая ребенка, уснувшего, прижавшись к ее груди.
– Я должна уложить малыша. Не уходи, Риз. У меня есть розовое платье и покрывало, которые я хочу передать Джоан.
И она пошла укладывать сына, оставив Риза с Аддисом наедине.
– Говорят, твоя женщина очень горда, – сказал Аддис, садясь в то кресло, где только что сидела Мойра. Полоска сумеречного света упала на левую часть его лица, осветив длинный шрам, протянувшийся ото лба к подбородку. – Это хорошо. Некоторым мужчинам нравятся застенчивые женщины, но я всегда считал, что это от недостатка смелости и мужской силы.