– Всего шестнадцать. Давай так: ты пишешь бизнесу, а я власти, – хитрая Маруся попыталась распределить работу в свою пользу.
Власти писать гораздо легче, чем бизнесу. Административных работников мы обычно не балуем поэтическими изысками. Чиновники привыкли к сухому стилю деловой переписки, так что им вполне хватает одной яркой метафоры, в свободном стиле размазанной по всему тексту. А вот с продвинутым деловым сообществом так не пофилонишь, приходится искать новые яркие образы и подавать их с поправкой на специфику работы конкретного бизнесмена.
– Нет уж, фигушки! – сказала я. – Или мы делим бизнес и власть фифти-фифти, или я прямо сейчас засяду за подготовку презентации в Германии!
Смекнув, что при таком раскладе все поздравлялки достанутся ей одной, Маруся живо согласилась на праведный дележ. Она собрала все открытки в одну колоду и сдала их, как игральные карты, приговаривая:
– Тебе, мне. Тебе, мне…
Первые два текста я написала быстро. Вторая пара стоила мне и труда, и времени: четкая вертикаль на циферблате часов сделалась вдвое короче.
«Уже восемнадцать тридцать! – застонал мой внутренний голос. – Кошмар! Ты опоздаешь в парикмахерскую!»
Опаздывать в парикмахерскую было никак нельзя: на завтра у меня имелись большие планы. Мы с бойфрендом Денисом собирались гулять на помолвке его лучшего друга Руслана Барабанова, и я всерьез намеревалась затмить красотой всех дам, включая будущую мадам Барабанову.
До назначенного срока явки к парикмахерше оставалось полчаса. Я мобилизовалась и за десять минут накатала еще два текста.
«Всё, бросай это гиблое дело и бегом в салон! – прикрикнул на меня внутренний голос. – Оставшиеся поздравлялки сочинишь, пока будешь мелироваться: двадцать минут тихого сидения в колпаке тебе гарантированы, вот и используешь их с толком».
Это был хороший совет, и я ему последовала. Маруся, у которой поздравлялки вытанцовывались с большим трудом, проводила меня тоскливым завистливым взглядом и со вздохом уткнулась в компьютер. Он в промежутках между написанием прочувствованных слов простаивал так долго, что на мониторе успевала показаться чокнутая белка с ее орехами. К этому моменту между ней и Марусей уже обозначилось отчетливое фамильное сходство, чему я не придала должного значения.
А зря!
1 апреля
Поутру выяснилось, что Маруся сказалась больной и не вышла на работу.
– Наверное, она попала под дождь и простудилась, – огорчилась я, виновато вспомнив, что у Маруси тоже были какие-то планы на послерабочее время, а поздний вечер ознаменовался первой весенней грозой.