Он мгновенно солидаризировался с Борюсиком в антипатии к везучей телезвезде, и роль папарацци, отравляющего жизнь красивым, богатым и знаменитым, перестала казаться ему неблагородной.
– Ну, выпьем за новые горизонты! – чутко уловив смену настроения приятеля, предложил Борюсик и вновь наполнил рюмки. – Кстати, у меня новый номер телефона. Запиши!
Новоиспеченный папарацци послушно достал из кармана потрепанную записную книжку. Он зафиксировал номер и снова спрятал блокнот в карман, где тот и оставался до тех самых пор, пока его не извлекли оперативники.
Сам Игогоша по не зависящим от него причинам прокомментировать последнюю сделанную им запись уже не мог, но дознаватель проницательно угадал в одиннадцатизначной комбинации телефонный номер, дозвонился Борюсику и без долгих предисловий предложил ему прибыть в окружной морг для опознания тела.
31 марта
Мне следовало понять, что дело неладно, еще когда Маруся заменила картинку на мониторе своего компьютера. Обычно у нее там сексапильные парни и целующиеся парочки, а тут вдруг появилась бесполая придурковатая белка из мультфильма «Ледниковый период». Чокнутый грызун утопал в море орехов, заполонивших весь экран, и при этом имел такое же выражение передней части головы, как и сама Маруся.
Сходство вполне оправдывалось: мы обе тонули в псевдолитературном болоте. Было тридцать первое число – крайний срок, установленный Броничем для написания впрок «поздравлялок» на весь последующий месяц.
Важных и нужных знакомых у нашего шефа великое множество, и каждого он считает достойным неповторимого персонального поздравления с любой мало-мальски знаменательной датой. В результате мы с Марусей вынуждены регулярно и в больших количествах сочинять пафосные тексты по сотне разных поводов. Самая тяжкая наша поэтическая страда приурочена к всенародным праздникам: Новому году, Дню защитника Отечества и Восьмому марта. Соответственно за три зимних месяца мы с коллегой сочинили столько поздравлялок, что в марте совершенно обессилели и непоправимо затянули с сезонными работами. А тридцать первого числа Бронич, покидая контору, ласковенько так сказал:
– Приятненького вечерочка вам, девочки, завтра утречком первым делом жду от вас открыточки на подпись.
И вечерочек сразу же перестал быть приятненьким.
Я взглянула на часы: стрелки образовали на циферблате четкую вертикаль. Восемнадцать ноль-ноль, мой законный рабочий день закончился, но как быть с проклятыми поздравлялками?
– Много их? – со вздохом спросила я Маруську, которая как раз изучала список наших апрельских героев.