– И, главное, голую бабу! – сладеньким голоском подсказала ему Катерина.
– Ее – в первую очередь! – не смутился Эндрю и оказался прав.
Похоже, эту нарисованную бабу в лицо (и не только) знало все мужское население микрорайона. На разных этапах пути наш водитель обращался с вопросом: «Эй, земляк, где тут гараж с голой бабой?» к дедушке с молочным бидоном, подростку с пивной жестянкой, мужику с бухтой шланга на плече и к приличного вида дядечке с портфелем – и ни один не затруднился с ответом!
Высматривая обнаженную натуру, мы все, не исключая Гобеленового Бульдога Фунтика, высунулись в окошки, однако двери гаража, на который уверенно указал нам последний «земляк», были совершенно свободны от живописных изображений и плотно закрыты. Рослый чернявый парень как раз запирал тяжелый висячий замок.
– Эй, земеля! – остановив машину, окликнул его разочарованный Андрюха. – Ты Жора? Нам обещали, что мы тут красавицу найдем. И где же ты ее прячешь, Жора?
Массивный ключ со звоном упал на асфальт.
– Какую еще красавицу? – Парень обернулся и встревоженным взглядом пробежался по приветливо оскалившимся лицам и одной собачьей морде.
– По-моему, это не Жора! – сказала физиономистка Трошкина. – По-моему, это Мурат. Вы Мурат?
– Я Мурат, – неохотно признался чернявый.
– Ну, вот, Мурата мы нашли! – умеренно порадовался Андрюха. – Осталось еще найти Жору и бабу…
– Заткнись, идиот! – злобно прошипела Катерина, лягнув любителя живописи в стиле «ню» левым каблуком. – Забыл, зачем мы Мурата искали?!
Вопрос этот легко читался и на лице самого Мурата.
– Кгхм, – кашлянула я, настраиваясь на печальный лад. – Мурат Русланович, мы коллеги Мареты Жане…
– Знали такую? – встрял с вопросом бестактный Эндрю.
Катя снова весьма искусно изобразила шипение рассерженной рогатой гадюки и повторно саданула дурака каблуком.
– Мурат Русланович, вы только не волнуйтесь! – Добрячка Трошкина спешно полезла из машины, чтобы поддержать Марусиного жениха в трудную минуту.
Фунтик, которого она поддерживала, глухо завыл, ибо для него трудная минута уже наступила: впопыхах Алка перевернула бульдога вниз головой и в таком виде воткнула сверток между сиденьями.
– О, не врет народная примета: собака воет к покойнику! – веско сказал Эндрю, тем самым напросившись на третий пинок.
– Дорогой Мурат Русланович! – тщетно пытаясь заглушить жалобные Андрюхины стоны и заунывный собачий вой, торжественно изрекла Катерина. – Поверьте, мы все скорбим! Но в эту трудную минуту…
– У-у-у! – бэк-вокалом поддержал ее Фунтик.