Эта рабыня — лишь жалкое существо, призванное обслуживать римлян — господ мира. Фабия била Актис остервенело, приказывала задыхающимся от ненависти голосом, чтобы она убрала руки от лица, которое девушка пыталась защитить. Четыре раба крепкого телосложения безразлично наблюдали за тем, как их госпожа мучает несчастную. Двое из них были те самые негры-палачи, что недавно секли Юлия и в памятный вечер должны были наказать Актис.
Еще только войдя, при виде этих безобразных гигантов сердце несчастной Актис чуть не разорвалось от ужаса… Сейчас девушка лежала на полу, избиваемая озверевшей Фабией. Хозяйка совершенно забыла, что для этого она позвала заплечных дел мастеров. Актис кричала и плакала от боли и ужаса, слезы ручьями текли из ее глаз. Но ни слезы, ни крики о пощаде и плач несчастной долго не могли остановить Фабию. Наконец матрона устала, задохнувшись, бросила колотить Актис и упала на диван в полном изнеможении. Два раба бросились к ней с опахалами, чтобы ох ладить госпожу.
Палачи остались стоять на месте.
Девушка осталась лежать на мраморе пола. Она неслышно стонала и всхлипывала, боясь встать на ноги.
— Это только начало, милочка! — пропыхтела Фабия. — Стерва! Так ты отблагодарила за мою доброту? Занималась блудом в моем доме, совращая моих гостей. — Затем она крикнула одному из палачей:
— Эфиоп, подними ее. Пусть смотрит мне в глаза.
Гигант исполнил приказание, затем грубо схватив огромными пальцами девушку за подбородок, заставил смотреть на хозяйку.
— Я тебе устрою хорошую жизнь, — продолжала Фабия. — Ты у меня будешь мечтать о смерти как об избавлении. Но ты ее не получишь. Ты будешь искупать свою вину передо мной. Тебе понравилось быть с мужчиной? Отвечай!
Актис молчала. Ее жалобные всхлипы наполняли комнату. Но они лишь разжигало жестокость Фабии. Она начала издеваться снова:
— Да я уверена, что тебе понравилось, маленькая ты гадюка! Что ж, ты испробуешь мою доброту еще раз. Я отдам тебя каждому рабу в этом доме. Последний мальчишка, который чистит отхожие места в доме, и тот познает тебя. Клянусь Юноной, ты этого заслужила. И начнется это уже завтра. Сначала негры позабавятся с тобой, потом кривоногие кельты. А потом все остальные. Я сама буду наблюдать за этим!
Громкий стон и плач были ответом Фабии.
— Но это еще не все, — госпожа не унималась, с горящими возбужденными глазами она продолжала выдумывать мучения для Актис. — Каждый вечер Эфиоп с Азалием (так звали второго палача) будут при мне драть тебя так, что крики твои будут слышны в Риме. Ночь ты будешь проводить в подвале, закованная в цепи, а утром будешь прислуживать остальным рабам, выполняя все их приказы. Да! Ты будешь рабыней у рабов, раз тебе не понравилось быть просто моей рабыней, и ты ослушалась меня и забыла свой долг перед госпожой. Ты будешь выполнять самые грязные и низменные обязанности. Рабы сами, по своему усмотрению будут сечь тебя на месте, за малейшее непослушание и ничтожную лень. Посмотрим, как им понравится твое тело. Прямо сейчас!