Рита скорчила гримасу.
— Я вот что хотела спросить. Не о Донне, не бойся. Послушай, а где люди берут этот самый синекван? Джоэл Бейкер — не врач-психиатр, так? Он психолог. Он не выписывает рецептов. Элейн Уолш тоже не выписывала.
— Да. Джоэл — психолог. Он кандидат наук.
— Как и Элейн, и ты, верно?
— Да.
— Теперь предположим, что у тебя есть больная, которая страдает бессонницей и ей нужен рецепт на снотворное. Как ты поступишь в этом случае?
— Я буду разговаривать с ней о ее бессоннице.
— Ну, перестань. Врач, в конце концов, не морали должен читать. Ну, предположим, ей действительно нужен прозак, и ты это понимаешь. Или не прозак, а что-то другое. Может такое быть?
— Конечно. Такое случается.
— Прекрасно! Что же ты делаешь? Отправляешь пациента на прием к психиатру?
— Нет. К кому-нибудь, кто имеет право выписывать рецепты. Многие в глаза не видят психиатра, а рецепты на прозак или реланиум получают у терапевта. Это тоже нехорошо. Очень несложно раздобыть рецепт. Ты просто не в курсе, потому что никогда не обращаешься к врачу.
— Это неправда.
— Ветеринары не в счет. У меня были случаи, когда человек приходил ко мне, я начинала с ним работать и только потом узнавала, что он принимает валиум или секонал, ативан, ксанакс. Есть одна сволочь по имени Арсено. Люди приходят к нему, и он дает им все, что ни попросят. Этакий добрый доктор Айболит!
— Психиатр?
— Задница!
— По образованию?
— От рождения. У него кабинет в Армингтоне. Слава Богу, таких, как он, не так уж много. Медикаментозная терапия — это большое искусство, и когда она проводится правильно, то способна творить чудеса. Есть настоящие специалисты, а есть те, у кого в этом деле «свой интерес». И кстати, я вовсе не морализую. Есть больные, которым нужны именно лекарства. Они благодаря им живут.
— Вот-вот, предположим, к тебе приходит именно такой больной! К кому ты его отправишь?
— Ну, бывает по-разному. Если у него что-нибудь не очень серьезное, функциональное, тогда, может быть, к Бену Моссу. Если посерьезнее, есть одна дама в Бруклине, которая очень помогла многим моим пациентам.
— Бен Мосс. Это тот, что выписал синекван Донне Залевски? Мне Кевин говорил.
— Если ты все уже знаешь, зачем ты у меня это выуживаешь?
— Ладно, Рауди, — сказала я. Это слово для него — сигнал. Он немедленно вскочил. — Лови!
Рауди очень любит корочку от пиццы, и у него потрясающая координация: никогда не промахнется! Я отламывала от корочки по кусочку и подбрасывала в воздух, а Рауди ловил их на лету в пасть, один за другим.
— Я хочу знать, кто такой Бен Мосс и посылала ли ты к нему Донну Залевски?