Пригоршня кинул веревку командиру, тот быстро пропустил ее через простреленные отверстия, связал концы, проверил узел на прочность. Сталкер поднял ящики, поставил на лист один за другим. Они с Курортником стянули ящики скотчем, затем военстал приподнял конструкцию, Пригоршня быстро управился, связав все прозрачной лентой. Уселся на ящики… и тут я понял: да это же сани!
— Выдержат? — спросил Курортник.
— Должны, если с горок особо не кататься. В самый раз волокуша. — Пригоршня ухмыльнулся. — Сойдет для сельской местности.
— Лабус, выходим, — скомандовал Курортник, забрасывая рюкзак за спину.
— Понял, — ответил Костя и прыгнул наружу.
— Пригоршня, парня хватай.
Курортник потащил запакованный ГСК к окнам. Снова заговорил пулемет Лабуса, на этот раз он стрелял часто, короткими очередями.
Никита перенес меня к проему. Командир в это время перебросил туда санки. Выбрался следом, поглядел по сторонам и повернулся к нам:
— Давай мне его.
Вдвоем меня вытащили и усадили на волокушу. Метель ударила в лицо колкой снежной крошкой, я сощурился.
— Не свались, когда помчимся…
— Тушкан! — выкрикнул Пригоршня. Курортник вскинул штурмовую винтовку.
Я проследил за направлением ствола — у накренившегося забора, где лес подступал вплотную, штакетник был взломан. В дыре возникла бурая туша. Ладонью прикрыв глаза от снега, я пригляделся: в холке с полметра, вытянутая морда, короткие передние лапки прижаты к груди, длинный хвост… Ну вылитый тираннозавр, только маленький! Хотя хвост скорее крысиный напоминает.
Курортник выстрелил трижды, тварь опрокинулась на спину и заверещала, закрутилась на месте, взрыхляя глубокий снег. Узкие трехпалые лапы с длинными когтями дергались, взметая белые смерчи.
За оградой я увидел других, они приближались медленно, хвосты, будто плуги, пахали сугробы. Наверное, мутанты этой породы неплохо двигаются по пересеченной местности, но снежный покров здорово им мешает, неуверенно шагают. Подстреленный тушкан затих, и остальные кинулись вперед. Я решил было, что они атакуют нас, но твари, вереща и отталкивая друг друга, набросились на мертвое тело.
— Держи! — Пригоршня просунул рюкзак с ГСК мне под ноги между ящиком и загнутым краем листа — получилась неплохая подставка для сломанной конечности. — И сам держись!
Он перекинул привязанную к саням веревку через голову, пропустил под мышками, оружие повесил на шею.
— Вперед! — скомандовал Курортник.
Никита налег на веревку, и самодельные сани двинулись с места. Я одной рукой ухватился за лямку лежащего под ногой рюкзака, другой за доску ящика.