Его размышления прервал папа-не папа, торжественно появившийся из кухни.
– Горячее прибыло! – радостно возвестил он.
В одной руке Петр Петрович держал большую миску дымящейся картошки, в другой – все три принесенные Юрой бутылки, причем коньяк был отпит почти наполовину.
Застолье началось и поехало по наезженным рельсам. Женщины пили шампанское, Петр Петрович – коньяк, Юра попросил водки. Красивых тостов никто не говорил.
– За знакомство! – призвал Петр Петрович, рюмки и фужеры сошлись со стеклянным звоном.
В горячке Юра опрокинул «Русского Размера», Шурочка тут же протянула кусочек селедки на вилке и ложку с горячей, разваренной картофелиной. Юра стал все это жевать, улыбаясь, радуясь новому ощущению и удивляясь удивительной сочетаемости водки именно с такой закуской. Ему даже захотелось еще выпить.
Петр Петрович тут же налил еще.
– За дружбу!
Коньяк он совершенно спокойно закусывал селедкой и нахваливал:
– Хороший коньячок, давно не приходилось пробовать…
Елизавета Михайловна свела брови.
– Не пей как лошадь!
– И-и, милая, лошади пьют ведрами… Но только воду! – Петр Петрович расхохотался. – А водку только человек может! Потому что человек – венец природы!
Ираида пила шампанское, курила тонкую папироску и внимательно разглядывала Юру.
– Молодой человек, мудреные марки коньяков вы знаете, – наконец проговорила она. – А как насчет Кафки? Или что там говорил Заратустра? Сложное интеллектуальное чтение вас интересует?
Юра уже выпил несколько рюмок и захмелел. Расслабился. И к «экзамену» отнесся легкомысленно.
– Заратустра. Не знаю я, что он говорил. Но точно скажу: трезвым он говорил одно, а пьяным – другое…
Застольный гомон стих. Шурочка дернула его за рукав. Четыре пары глаз рассматривали невежественного юнца в упор. Шутка не удалась.
Юра смутился.
– А Кафка… Придумать, как человек превращается в таракана…
– В клопа, – тихо поправила бабушка, не поднимая глаз от тарелки.
– …и как родственники убивают его яблоком… По-моему, это чистая патология. Ему бы обратиться к психиатру…
Ираида покачала головой.
– Ужас. Тихий ужас…
– Что ты, в самом деле, Лиза? – укорила бабушка. – Молодой мальчик, работает в архиве. Что ты к нему пристала? Я Кафку тоже не очень… Разве только «Замок»…
«Ничего, – подумал Юра. – Когда придет время, я расскажу, что никакой я не архивист, а капитан ФСБ! И вы перестанете относиться ко мне с этой мягкой снисходительностью!»
– А Солженицына ты читал? – спросил папа-не папа и опрокинул очередную рюмку – Не то, что все знают, а серьезные вещи. «Случай на станции Шепетовка», например… Или «Матренин двор»… Или «Красное колесо»?