— Что?
— Милый, ты с ума сошел!
— Уважаемый, что происходит?
Дед очнулся:
— А? Простите. Так увлекательно! Александра, разрешите… вы не посадите меня на спину?
— Нет уж!
— Ну пожалуйста. Вы посмотрите, как интересно краска с метки на старой чешуе проецируется на новую. Удивительно! — и дед опять понес не-понять-чего. Перегрелся, что ли?
В конце концов, он нас уболтал. Риррек лично посадила уже побуревшего от жары Гаэли себе на спину. И замерла около, изображая статую Свободы вместе со смотровой площадкой. Только Статуя Свободы обычно молчит. А у этих рты не закрываются — о своем говорят, о докторском. И температура, и скорость заживления, и влияние питания на выздоровление… а скажите, тыквы — это для ускорения лечения? А можно посмотреть поближе? А тронуть крыло? Изумительно! Ах, как жаль, что здесь нет Рикке.
Кому-кому, а мне точно было жаль.
Даже и не приснился… Хотя минуточку!
— Гаэли! Гаэли-и! Ну отвлекитесь вы! Вы с Риком связаться можете? Мне надо передать про одну заразу с полянки. Можете?
— Ти-ипа, — пробормотал Гэл, вовсю щупая мое крыло.
— Ну да. Он злющий. Я думала сама Рику сказать… вы меня слышите?
— Слышу…
— Ну вот. Хотела сказать, а он не приснился. Приснился этот тип Ставинне со своими претензиями. Он… ой!
Лапка Гаэли замерла. В крыло впились коготки.
— Что ты сказала? — изменившимся голосом переспросил маг.
Вы когда-нибудь пробовали любить мага? Нет? С ними только свяжись. С ума сойдешь. Они же, маги эти, постоянно куда-то влипают. Волнуйся за них…
— Что ты сказала? — изменившимся голосом переспросил маг.
— Что?
— Что ты сейчас сказала? О Ставинне? Или мне послышалось?
— Э-э… а что такое-то? — мне почему-то стало не по себе слишком уж дед занервничал, — Мне ночью приснилась говорящая туча с его мордой. Кошмар такой…
— Говорящая? — заквак выглядел так, словно собирался упасть в обморок, — И что она тебе… сказала?
Я напрягла мозги. Сейчас напугавший меня кошмарик казался почти смешным. Только мутным каким-то.
— Да ничего такого…
— Что?!
— Да «ты» он сказал, «ты»! Бубнил, как алкаш, который залился по самые брови и ничего другого сказать не может. Когти убери, больно же!
Спохватившись, Гаэли быстро убрал лапки и чуть не кувыркнулся в воду — спасибо, Риррек крылом придержала.
— Это все? Больше ничего? Только это слово?
— Ну да…
— Александра, пожалуйста, сосредоточься и ответь: он сказал только это? Только хорошо подумай, не спеши.
Да что там думать? Не говорил он ничего…только это слово и твердил, как попугай. Причем попугай-даун.
— Нет.
Гаэли дрожащими лапками потер лоб.