В полном молчании они въехали в пустой двор дома, окруженного яблоневым садом. Дом был двухэтажный, с бревенчатой крышей и высоким каменным дымоходом.
На веревке сушилось белье, вокруг не было видно ни одной живой души. И только голуби ворковали на карнизе. Сэр Роберт помог Элдсуайт слезть с лошади.
– Видимо, обитатели дома испугались, узнав о том, что случилось в Уикереме. Нам повезло, что, уходя отсюда, они не сожгли дом.
Элдсуайт последовала за сэром Робертом в хлев. Домашних животных внутри не оказалось, зато там было чисто, корыто наполнено свежей водой.
Барстоу отыскал кормушку и с наслаждением жевал сено.
Сэр Роберт и Элдсуайт вошли в дом.
На кухне на крючке для сушки продуктов висел громадный кусок засоленной оленины. В воздухе пахло яблоками, а дубовый бочонок был наполнен сидром. На кухонном столе стояли деревянные кружки, лежали буханки хлеба и большие куски сыра. Все это в спешке оставили покидавшие дом жильцы.
Роберт широким жестом предложил Элдсуайт сесть за стол.
– Приглашаю вас на пир, – церемонно проговорил он и, наполнив сидром две кружки, одну подал Элдсуайт.
– Спасибо, – поблагодарила она. – Далеко отсюда до Хиллсборо, сэр Роберт?
– Дня два пути, не больше.
Элдсуайт потягивала ароматный сидр – прохладный и терпко-сладкий. Роберт нарезал оленину и хлеб.
Никогда еще еда не казалась Элдсуайт такой вкусной, как сейчас.
– Леди Элдсуайт, вам не кажется, что формальности в нашем с вами положении излишни? Неизвестно, сколько нам обоим осталось жить. Прошу вас, обращайтесь ко мне по имени.
Да, учитывая риск, которому они сейчас подвергаются, формальное обращение было неуместным.
– Согласна. Я буду звать вас «Роберт». А вы меня – «Элдсуайт». Только не называйте меня «колдуньей, заговаривающей лошадей». А то я в отместку подыщу для вас не менее обидное прозвище.
– Постараюсь, хотя не могу обещать, – улыбнулся Роберт.
Роберт тяжело опустился в кресло перед горящим камином. Он сидел, вытянув ноги и потягивая сидр. У него не было сил, чтобы застегнуть рубашку. Он закрыл глаза. Перед его мысленным взором стоял образ Элдсуайт.
Роберт рассеянно провел рукой по рубцу на шее. Прошел год, а старая рана до сих пор давала о себе знать. Хотя ему повезло: мало кому посчастливилось выжить после такого тяжелого ранения.
К счастью для него, память вытеснила воспоминания об ужасной боли. Монахини из монастыря Монт-Эгрю хорошо знали свое дело. Но для того, чтобы излечиться окончательно, сэру Роберту нужна нежность. Он надеялся, что Элдсуайт поможет ему покончить с прошлыми страданиями.