– Я очень ценю ваше внимание ко мне, – неуклюже сказала глубоко тронутая Жуанита.
Обе уже стояли, и Джейн Чэттертон, более высокая, наклонилась, чтобы взять обе руки Жуаниты в свои. Лицо ее, как показалось Жуаните, еще носило следы вчерашней усталости и недомогания. Она была очень бледна.
– И, что бы ни случилось, не падайте духом, милая. В наше время хорошей девушке открыто столько путей, что было бы глупо падать духом. И помните, что я ваш друг.
С этими словами Жуаниту отпустили из библиотеки и уволили с ее первой службы. Но впечатление от беседы с этой женщиной как-то ослабило горечь факта, и Жуанита вышла возбужденная, полная нерассуждающего, детского преклонения перед нею, вспоминая снова и снова каждое сказанное слово, каждую интонацию. О, нечего было опасаться, что она забудет их!
Оставят ли ее или отошлют, но теперь нет сомнения, что она понравилась миссис Чэттертон. С ней говорили не свысока, не небрежно, но вкладывая в этот разговор всю душу. Это так ободрило! Одна близость этой женщины, простой разговор с нею заставлял бледнеть все отношения с другими. Нравилась она вам или нет, но каждому хотелось что-то сделать для нее, значить что-то в ее блестящем существовании.
Жуанита, как ни старалась, не могла печалиться о будущем.
Был канун рождества. Стояла холодная, ясная ночь, кусты и старые дубы перед домом изумительно четко и красиво вырисовывались в лунном свете.
Поднимаясь к себе наверх, она остановилась в темноте у окна и почему-то ей пришло в голову, что такой именно должна была быть две тысячи лет тому назад ночь, в которую родился Христос. Странно, она не вспомнила о ранчо в эту первую ночь рождества, которую она проводила не дома.
С восхищением думала она о прекрасном большом доме, где она очутилась, с его такими просторными, мягко освещенными комнатами, красивыми драпировками и коврами, с благоухающими в вазах цветами и развешенными повсюду в рождественский сочельник гирляндами зелени. Здесь создавалось какое-то ощущение животного благополучия, блаженного довольства.
Играть в криббэдж со старым джентльменом, любоваться красавицей-хозяйкой и знать, что она принимает в тебе участие, остановиться тут, чтобы поболтать с Билли, там – чтобы дружески кивнуть Кенту, иметь подругой славную Анну – всего этого в возрасте Жуаниты было достаточно, чтобы чувствовать себя счастливой – и, несмотря на неизвестность впереди, она была счастлива в эту ночь.