– И вы тоже разведчик?
– Скорее вынужденный беглец. Вряд ли вы поймете, но у меня не было другого выхода.
– Вы убегали от этих ваших учителей?
– Нет, – Володя хмыкнул. – Раймонд, не надо гадать. Хотите что-то узнать – спросите прямо. Что же касается того, что вы так стараетесь узнать окольными путями – я не делаю из этого тайны. Я действительно учился в закрытой военной школе, которая, гм… находилось при службе безопасности Российской империи. Соответственно в разведывательной и контрразведывательной деятельности кое-что смыслю. Вполне возможно, что я в конце концов тоже поступил бы в разведку… или может быть стал бы военным. Трудно сказать. Однако судьба распорядилась иначе и чтобы спасти мою жизнь меня отправили к вам.
– Спасти жизнь?
– Сложно объяснить. Просто если бы я остался, я бы умер где-то через полгода. Скажем так, лекарство от моей болезни находилось только у вас, но дорога эта в один конец. Жизнь я себе спас, но вернуться назад уже не могу. А то, что я оказался в Локхере… как я уже говорил, зигзаг судьбы. Я могу высадиться и на побережье Родезии. Или еще где. Сейчас же просто пытаюсь найти свое место. Как видите, я предельно откровенен с вами.
– Потому, – усмехнулся Раймонд, что либо я стану вашим союзником и тогда ваша откровенность будет вам на пользу, либо меня казнят как шпиона, а тогда уж тем более нечего опасаться того, что труп что-то кому-то расскажет.
– Ну о казни не мечтайте. Я вообще не сторонник всяких зрелищных шоу. Но в одном вы правы – из тюрьмы вы выйдите только в том случае, если согласитесь сотрудничать со мной. Если нет, будете жить только до тех пор, пока вы мне будете нужны живым. Когда вы мне перестанете быть нужным, вы просто не проснетесь однажды утром, а ваше тело закопают где-нибудь на тюремном дворе или за городом на пустыре, как умершего грабителя.
– Вы очень откровенны, князь.
– Сберегает время.
– И сколько у меня времени на размышление?
– Два дня. За это время я думаю разобраться со всеми вашими бумагами и донесениями. Когда я это сделаю – вы мне будете не только не нужны, но и опасны, поскольку в случае побега сумеете доказать, что все послания от вас ложные.
– А если я сбегу в эти два дня? Разве я не буду опасен?
– Попытайтесь, – пожал плечами Володя. – Опасны же? Нет. Вы порушите мне игру, но не более. Я же не буду писать письма от вашего имени зная, что вы на свободе. А вот если я игру начну и вы её разоблачите могут пострадать те, кто будет помогать мне. И их кровь будет на моей совести потому, что я не решился казнить вас. Так что не рассчитывайте на моё милосердие. Мне будет паршиво и очень плохо, но я все равно сделаю что должно.