От воды несло запахом тины. Реки в Африке редко рождают ощущение свежести, прохлады, как, скажем, наши лесные речки в средней полосе или Карелии. Мне приходилось бывать на берегах Конго, Замбези, Лимпопо, и всякий раз они поражали меня: казалось, в каждой капле воды что-то возится, размножается, пожирает друг друга.
Одним словом, завтрашнее путешествие по реке Мзее не вызывало у меня особой радости.
После ужина Торото уехал в город, Юсуф возился на кухне, а мы вчетвером уселись играть в покер. Четвертым был механик — мальчишка, которому предстояло завтра на мотолодке отвезти нас в деревню Нторо.
Покер неплохо отвлекает. Я и не заметил, как опустился тропический вечер, а вслед за ним на нас обрушились полчища всякой кусающейся твари: комары, мокрецы, мошки. Пришлось укрыться под противомоскитным пологом. Полчаса я еще перелистывал при свете аккумуляторного фонаря свежий номер британского медицинского журнала «Практишенер», а потом меня сморил сон.
Проснулся от всхлипывающих, скулящих звуков, прерываемых глухим ворчанием. Сквозь дверную решетку бил лунный свет, Здесь, на экваторе, луна светит, точнее, отражает свет как-то особенно яростно. Вот где раздолье лунатикам.
Я сунул ноги в сапоги и подошел к двери. Метрах в пятнадцати от порога собралось целое стадо гиен. При моем появлении они умолкли, но не сдвинулись с места. На редкость омерзительные животные, с тусклыми, будто подернутыми гнилостной пленкой глазами. Мне даже показалось, что я ощущаю исходящий от гиен запах падали.
Во дворе послышались шаркающие шаги. Кто-то в белом медленно брел от низкой приземистой кухни. Значит, наступил час привидений.
Привидение голосом Юсуфа сердито крикнуло что-то, видимо, аналогичное нашему русскому «Эй вы, стервы!» — и гиены исчезли во мраке.
Юсуф что-то еще пробормотал, протяжно зевнул и побрел назад на кухню. Спать вместе со всеми он наотрез отказался.
В лунном свете мне хорошо было видно, как одна за другой мелкой трусцой, совсем по-собачьи, на площадку перед домом возвращались гиены.
Они сели в ряд, как оркестранты, и, задрав морды, тоскливо завыли, временами тявкая и захлебываясь в собственном вое.
Я улегся на койку, задернул сетчатый полог и попытался уснуть.
Торото заявился чуть свет. Мне показалось, что я только что уснул, когда во дворе хлопнула дверца автомобиля.
Юсуф приносит завтрак — самый обычный завтрак: омлет, бекон, поджаренный хлеб. Как в лучших домах Англии. Не хватает только овсянки.
— А как же змеи? — спрашиваю я у него.
— Но сейчас не сезон, — растерянно бормочет Юсуф.