— Тебе не приходит в голову, что я прос…
— Только о любви больше не нужно.
Он понял, что она права: это было пустой тратой времени.
— Тогда попробуй догадаться, — предложил он наконец. — Скажи мне, какие причины, кроме увлечения тобою, могли быть у меня для того…
Она улыбнулась.
— Теперь мы, кажется, понимаем друг друга. Приготовь кофе, а потом мы поговорим с тобой, как разумные люди.
Он вышел и поставил на плиту воду, понимая, что она’ скорее всего попросила об этом лишь для того, чтобы иметь время подумать. События развивались совсем не так, как он предполагал, но он утешал себя тем, что они развиваются и не так, как рассчитывала она. Самые худшие его подозрения не подтвердились, но и не исчезли полностью. Он уже не верил, что она как-то связана с полицией.
Она напевала что-то в ванной — кажется, это опять был свадебный вальс. Вода закипела.
Когда они сели пить кофе, она сказала:
— У тебя было время заметить, что я еще ничего плохого не сделала.
— О чем это ты?
— Ну, ты ведь мог подумать, что я из полиции. Послушай, ведь он звонил тебе, и ты стоял здесь, а он там, внизу, в телефонной будке. Полиция этого не знает. Он ждал тебя в кафетерии, а ты не пришел.
Он ничего не ответил, и она продолжила:
— Мы оба знаем, что его осудили за другое ограбление — то самое, когда он потерял голову и сбежал, не взяв деньги. Тебе показали его в полиции, а ты промолчал, несмотря на то, что, конечно…
Здесь она, видимо, решила, что сказала слишком много.
— Я знаю этот прием: ты будешь молчать, чтобы я все выложила.
— Ну что ты.
— Я думаю, ты его не узнал сознательно. И сделал так, что его взяли за другое ограбление. Ты выследил его, а потом сообщил в полицию. Этому есть только одно объяснение — ты не хотел делиться с ним деньгами. И…
Она сделала несколько глотков кофе, прежде чем заговорить вновь:
— Вот почему ты и сейчас не идешь в полицию. Ты знаешь, что ему удвоят срок заключения, если ты навесишь на него еще и ограбление в твоем банке. Но неужели ты был уверен, что он не пустит кого-то по твоему следу?
— О чем мы говорим?
— Мы говорим о том факте, что ты меня еще не выгнал. Ты боишься меня, потому что знаешь: я — то срок не получу, даже если упрячу вас обоих в тюрьму. Ты боишься меня потому, что видишь: я умею думать. Мы оба думаем совершенно одинаково, потому что думаем логично. Я знаю, что деньги у тебя. Ты знаешь, что я это знаю. А еще ты понимаешь, что если я ничего не получу, то вполне могу рассказать все полиции.
Борк с тоской подумал: «Еще один хищник…»
А вслух сказал:
— Я в этом сомневаюсь. Деньги будут навсегда для тебя потеряны. К тому же меня могут обвинить в сокрытии информации. Что же касается меня — ну что ж, я могу заговорить о шантаже.