– За нас, – весело сказала София.
– Мне вас очень хвалили, – начал с комплимента Дронго, – мой покойный друг Вилаят Ашрафи, египетский бизнесмен. Он говорил о вас в таких восторженных тонах.
– Это друг Вилика, – кивнула София, обращаясь к Алие, – как жаль, что он погиб. Мы все время его вспоминаем. Он был такой веселый и щедрый.
– Мне тоже жаль, – кивнул Дронго, – мы с ним были близкими друзьями.
– Вы так хорошо говорите по-русски, – польстила ему София, – никогда бы не подумала, что вы иностранец.
– А он ведь не знал русского языка, – вспомнил Дронго, – как вы с ним общались?
– По-английски, – рассмеялась София, – мы ведь знаем английский. А наша Алия еще говорит и по-французски.
– Такие образованные дамы, – согласился Дронго, – тогда выпьем за вас еще раз.
Он подумал, что вкус даже такого известного в мире шампанского, как «Дом Периньон», кажется ему не совсем привычным. Он вырос в Советском Союзе и привык к тому, что в шампанском всегда было много дрожжей и сахара. Элитные шампанские напитки, привозимые из Франции, казались бывшему советскому человеку слишком кислыми. Это ощущение осталось во вкусовой памяти на всю жизнь и было уже неистребимо.
– Вы были у него несколько раз дома? – уточнил Дронго.
– Да, – кивнула София, – он обычно приглашал нас к себе домой. Снимал такую роскошную квартиру. И у него была большая двуспальная кровать. Специально поставил для таких случаев.
– Он сказал, что обычно вызывал именно вас.
– Почти всегда, – улыбнулась София, – только один раз, когда меня не было, вместо меня с Алией поехала другая наша девочка.
Она не назвала имя другой. Это было абсолютное табу. Не разрешалось называть имена клиентов и знакомых девочек в присутствии посторонних. И они об этом всегда помнили.
– Как он себя вел? – спросил Дронго.
– Очень хорошо. Он был такой забавный, – призналась София.
– А вы как считаете? – обратился он к Алие.
– Он был нормальным, – коротко ответила она. – Мы будем разговаривать всю ночь или займемся делом?
– А вы торопитесь. Насколько я понял, у меня время до утра.
– Оплаченное время до девяти утра, – безжалостно сообщила Алия. Эта женщина держала клиентов на некотором расстоянии от себя.
– В таком случае я могу делать все, что хочу, – весело заявил Дронго, внимательно наблюдая за обеими, – а мне интересно, как себя вел Вилаят Ашрафи, что вам нравилось, что не нравилось.
– Если вы разденетесь, то мы вам все покажем, – цинично ухмыльнулась София.
– Это мы успеем, – возразил Дронго, – значит, вы обычно приезжали вдвоем.
– Вдвоем, – кивнула София, – и оставались втроем у него до утра. Один раз он задержал нас до одиннадцати утра и заплатил как за две ночи.