— Найдется, как не найтись, — поспешил заверить тот. — Только… госпожа… у нас того, карис из дешевых…
— Все равно, — махнула я рукой и тут же получила ловко свернутую самокрутку. Огонек привычно вспыхнул сам собой, и я глубоко затянулась солдатским горлодером.
— Я обязан доложить своему командованию, — заявил лейтенант, что-то обмозговав: на лице его отражалась усиленная работа мысли.
— О чем? — удивилась я.
— О нападении на вас, — еще больше удивился лейтенант. — В конце концов, есть доказательства — тела этих троих. И… госпожа Нарен, я вспомнил, где видел одного — он был в свите Его величества Никкея…
— Вот именно, — сказала я резко. — Именно поэтому вы никому ни о чем не будете докладывать. И доказательств никаких нет.
— Почему нет, а как же… — начал было лейтенант, но я жестом велела ему замолчать, с удовольствием затянулась еще раз.
Искра сорвалась с догорающей самокрутки, канула в темноту. Я на мгновение сосредоточилась. А еще через секунду покинутый нами дом вспыхнул жарким и страшным пламенем, от которого крошился камень стен, а уж от тел не должно было остаться даже пепла.
— Никаких доказательств, — удовлетворенно произнесла я. — Вам ясно, лейтенант?
— Но… — не успокаивался он.
— Мне странно, что я должна объяснять вам такие вещи, — сказала я. — Лейтенант, вам так хочется поучаствовать в военных действиях? Могу вас заверить, это очень скучное занятие.
Кажется, до мальчишки стало доходить. Если подданные одного короля, более того, его офицеры, покушаются на жизнь судебного мага, находящегося под покровительством другого короля, это отличный повод для развязывания военных действий. Никто никогда не поверит, что эти глупцы пошли на такое из-за несчастной любви к принцессе Майрин. Люди скорее поверят, что они сделали это по заданию своего повелителя, дабы осложнить жизнь августейшему соседу. Хм… а не было как раз это целью неизвестного пока подстрекателя? Версия не хуже прочих, стоит ее запомнить! Выходит, я поломала ему игру, уничтожив все улики. Тоже неплохо.
— Кстати, лейтенант, а как вы тут оказались? — довольно дружелюбно осведомилась я.
Тот встрепенулся, очнулся от тяжких дум, кажется, только теперь заметил, что на мне надета одна лишь сорочка, едва прикрывающая колени (а на дворе, между прочим, осень, и прехолодная), и бросился сдирать с себя форменную куртку.
— Бросьте, — лениво сказала я. — Во-первых, мне не холодно, во-вторых, ваш мундир на меня не налезет.
Капрал оказался расторопнее своего командира, накинул мне на плечи свою куртку. Я поблагодарила, мысленно усмехнувшись — ноги-то все равно остались босыми. Ну да ничего, я в самом деле способна не чувствовать холода, для этого даже усилий особых не требуется.