— Так как вы тут оказались? — повторила я вопрос.
— Я… — Лейтенант выдохнул, как перед прыжком в воду. — Я следил за вами, госпожа Нарен…
— Зачем? — поразилась я.
— Я… — Лейтенант выразительно посмотрел на капрала, и тот, повинуясь молчаливому указанию, отошел подальше, чтобы не слышать нашего разговора. — Тогда в парке… вы говорили ужасные вещи, и я…
— Вы решили последить за мной и убедиться, что я не только говорю «ужасные вещи», но и в целом представляю собой кошмарное создание, — закончила я.
— Нет… — Лейтенант смотрел в землю. — Все не так… Я все думал — про ту скалу. А потом я увидел… я за вами следил и видел, что вы можете делать — вот как сейчас!
— Лейтенант, вы не могли бы выражаться более связно? — попросила я. — Я с трудом слежу за полетом вашей мысли.
— Да… — Мальчишка слегка покраснел, но собрался с духом и почти перестал запинаться. — Я понял, что вы можете делать разные вещи… ну, колдовать, но не как королевские маги. Вы… ведь это вы сейчас подожгли дом?
— Конечно, я, — подтвердила я. — Не думаете же вы, будто эта рухлядь вспыхнула сама по себе, да так удачно, что ни один из соседних домов не загорелся, а на улицу до сих пор никто носа не высунул и не заблажил на весь город о пожаре?
— Ну вот… — Лейтенант взглянул мне в лицо. — И ту скалу над пещерой тоже обрушили вы!
— Потрясающая логика! — усмехнулась я. — Мой наставник был бы в восторге: из того, что я могу сжечь дом, следует, что скалу тоже обрушила я. Но ладно, лейтенант, не буду вас мучить. Вы правы.
— Но зачем? — На лице мальчишки читалось такое мучительное желание понять, что я сжалилась.
— Лейтенант, вы поверите, что я это сделала из сострадания? — спросила я медленно. Не поверит. Ну что ж…
— Из сострадания? К кому? — удивился он и вдруг хлопнул девически длинными ресницами. — Вы хотите сказать, чтобы не… чтобы они остались… вместе?
— Вы просто поразительно догадливы, — хмыкнула я. — Именно так. А впоследствии выяснились еще кое-какие обстоятельства, знать о которых вам не положено, но которые только убедили меня в правильности выбранного решения. И еще, лейтенант. Раз уж вам так дорог был тот повешенный солдат… Могу вас заверить — такое развитие событий в мои планы не входило.
— Я уже понял… — мрачно ответил он. — Это Его величество Никкей настоял… Я непозволительно вел себя тогда, госпожа Нарен. Я приношу свои извинения.
— Считайте, что я их приняла, — вздохнула я. Внезапно меня осенило. — А скажите-ка, лейтенант… Кстати, напомните, как вас зовут?