— Я не мог вернуться в отель, — объяснил Ферди, — не мог видеть место, где все произошло. У меня перед глазами всегда будет Лоис, лежащая на полу в крови, с закрытыми глазами. Сюда я пришел в погоне за ее призраком…
Леонора вспомнила, как маленькая Пич представляла Ферди прекрасным принцем, но красивым и молодым принцем он уже не был. Лицо в морщинах, голубые глаза в поисках воспоминаний пусто устремлены куда-то вдаль.
Когда Ферди проводил ее домой на Иль-Сен-Луи, он пожал ей руку, прибавив:
— Я должен извиниться за поцелуй.
Леонора почувствовала, как кровь прихлынула к щекам.
— Это вполне понятно, Ферди.
— Леонора, сегодня был первый день, когда я хоть с кем-то заговорил. Теперь я чувствую, что смогу жить дальше. Я должен был знать все точно, ты понимаешь?
Леонора кивнула, избегая его взгляда.
— Могу я еще раз встретиться с тобой? Обещаю, что не буду все время говорить только о себе.
У него была совсем мальчишеская, немного печальная улыбка, и Леонора, все еще чувствовавшая вкус его губ, тихо сказала.
Безупречный джентльмен, он склонился над ее рукой.
— Я позвоню тебе завтра, — сказал он, уходя через двор.
С улыбкой на губах Леонора стояла, прислонившись к запертой двери. Когда Ферди попросил ее о встрече, его лицо озарилось радостью и надеждой. В самом деле, пусть лучше думает, что Лоис умерла. Бедная, искалеченная Лоис… Ее сознание заперто в каком-то ином мире. В ее жизни больше не будет серебряных трофеев, которые она получала девочкой за плавание и бег, не будет танцев и песен, не будет тех стремительных поездок на темно-голубом «курмоне», когда она устремлялась вперед, решительно сжимая руль. Теперь у нее был другой мир.
Три недели спустя Леонора сидела рядом с Ферди в кинотеатре на Елисейских полях. В мерцающем свете экрана она едва различила руки Ферди, крепко сжимавшие ее руки. Интересно, знал ли он, как крепко ее держит, словно стоит на краю скалы и вот-вот сорвется, а ее руки — единственная ниточка, которая связывает его с жизнью, как будто только она может уберечь его от падения. Конечно, она собиралась вернуться домой, в отель, но вместо этого оставалась в Париже, целыми днями слоняясь по комнатам, никуда не выходя из дому, боясь пропустить его звонок. Леонора никогда не приглашала Ферди домой, всегда договариваясь о встрече в семь часов в кафе «Де Маго», где официанты уже знали их как постоянных посетителей, улыбаясь, кивали им, и, не дожидаясь заказа, приносили их любимое вино.
Это все совершенно невинно, говорила себе Леонора. Она и Ферди — просто друзья. Единственное, почему он поцеловал ее, — хотел верить, что Лоис жива, и в таком состоянии, когда увидел ее в сумерках с распущенными волосами, принял за сестру.