— Есть кто-нибудь?
В темном проеме, будто материализовавшись из ниоткуда, появилась старуха с бельевой корзиной в руках. Хозяйка и гость застыли, изучая друг друга.
Роберт видел чью-то жену, за долгие годы брака смирившуюся со своей судьбой — стирать, убирать, печь пироги и всеми забытой окончить жизненный путь в скудном убожестве дома престарелых. Кожа то ли жирная, то ли влажная от пота, глаза — когда-то явно синие — поблекли, словно она выплакала из них всю краску.
А старуха, должно быть, видела угрозу в незнакомце, возникшем на пороге ее дома. Роберт поспешил сдвинуть темные очки на макушку.
— Миссис Вайстрах? — произнес он неуверенно — кто знает, как на самом деле звучит чудная фамилия. Ответный кивок он едва уловил. — У вас найдется несколько минут? Мы к вам с важным разговором.
Брови старухи сошлись, взгляд, тревожный и испуганный, метнулся к Луизе.
— Точнее, хотели бы поговорить кое о чем интересном, — быстро исправился Роберт. Так добрый дядя на улице предлагает конфетку чужому ребенку.
«Ждите!» — каркнула она, растворилась в темноте дома, а пару секунд спустя вернулась, вместе с крупным мужчиной, тоже в летах и тоже крайне неприветливым. Заполнив собой весь дверной проем, тот навис над Робертом — порог дюймов в шесть высотой добавлял преимущества в росте.
— Добрый день. — Роберт протянул руку. — Я Роберт Найт. Вы позволите задать вам несколько вопросов?
Мрачный старик нехотя встряхнул ладонь незваного гостя. Недоверчивое рукопожатие, отметил Роберт, жидковатое для человека таких размеров, и кожа ледяная.
— Можно войти?
Две пары настороженных глаз продолжали всматриваться в чужаков, взгляды метались между Робертом и Луизой. Наконец мужчина шагнул в сторону и коротко кивнул, приглашая в сумрак кухни, обставленной годах в шестидесятых, да и ремонта с тех пор явно не видевшей. Миссис Вайстрах опустила корзину с бельем на пол, расправила цветастую юбку и замерла рядом с мужем у синего пластикового стола. Роберт остановил на ней взгляд и постарался сосредоточиться, как делал это в зале суда, перед допросом свидетеля. Серый свитер, вытянутый на локтях, весь в катышках свалявшейся шерсти; грязный фартук поверх юбки; желтые с сильной проседью волосы стянуты в пучок на затылке; россыпь старческих пятен на щеках, будто ей плеснули чаем в лицо… Где та ниточка, что могла связывать ее с Эрин, с Руби, с недостающим звеном прошлого его жены, которое он так стремился отыскать?! Нет такой ниточки.
— Вы из полиции? — спросил старик с заметным акцентом.
— Нет-нет, вовсе нет. Я хотел показать вам вот это.