— По-моему, в сравнении с моими прежними женами твои поводья ослаблены до предела.
— Мне вообще не нужны поводья, — вспыхнув, сказала Фиби. — Я не лошадь. И хочу быть во всех отношениях человеком, а не только существом для постели и для ведения домашнего хозяйства.
— Ну, в последнем тебя трудно упрекнуть, — язвительно заметил Кейто.
В душе Фиби признавала, что он прав, однако посчитала нужным заметить, что миссис Биссет гораздо лучше справляется с этими обязанностями, а у нее самой есть и другие дела.
— О, конечно, — с той же язвительностью откликнулся он. — Например, защищать местных колдуний и встревать в мои отношения с пакостным пасынком.
— Как вы несправедливы! — вскричала она, не глядя на него.
Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза.
— Я делаю все, что в моих силах, Фиби, — серьезно сказал он, — чтобы заставить себя примириться с твоими диковинными выходками. Но пойми, в моей жизни есть области, куда никто не должен вторгаться. Даже ты. Постарайся понять это.
— Я совсем не хочу вмешиваться в вашу жизнь, Кейто, — еле слышно произнесла она. — Но… просто я люблю вас.
Она не собиралась признаваться ему в любви. Во всяком случае, именно сейчас. Но все произошло само собой. Слова признания вырвались у нее невольно.
Он не сводил с нее взгляда, чувствуя, как теплее становится у него на душе, как она оттаивает.
— Ты мне очень дорога, милая, — сказал он и, нагнувшись, поцеловал ее. — А теперь я велю приготовить для тебя ванну, и ты хорошенько разомлеешь в ней. А потом ляжешь в постель и тебе принесут ужин.
Фиби не поднимала головы, чтобы он не увидел слезы в ее глазах после вырвавшихся у него слов. Конечно, то, что он ответил, нельзя было назвать признанием в любви, но все же…
— Ванна — это хорошо, — проговорила она. — Тогда завтра я определенно смогу ехать с вами.
— Фиби, ну постарайся быть серьезной. Ты…
— Я поеду, — упрямо повторила она. — И пожалуйста, прикажите принести мой саквояж, притороченный к седлу.
Там вещи, которые мне нужны.
Кейто пожал плечами. Что ж, ее упрямство заслуживает наказания. И она его не избежит, коли сама нарывается.
— Хорошо, — сказал он. — Но не ожидай для себя никаких поблажек.
— Они не нужны мне, милорд! — запальчиво ответила Фиби. — Вы уже могли убедиться в этом.
Конечно, она сегодня устала и измучилась до предела, сказал себе Кейто. Он повернулся к двери и бросил через плечо:
— Пожалуй, ты права. Мне надо побольше узнать о Брайане. Впрочем, я никогда не обольщался на его счет.
Фиби ничего не ответила, и он вышел из комнаты.
Когда по прошествии немалого времени Кейто вернулся, Фиби крепко спала. Он разделся, задул свечу, лег рядом с ней и с удивлением обратил внимание, что она надела его батистовую сорочку.