Кофе пили в гостиной из (как подчеркнула миссис Луэллин) чашек "ручной росписи". Луэллин угощал Эндрью папиросами из своего золотого портсигара: "Взгляните, доктор Мэнсон, это подарок. От благодарного пациента. Видите, какой массивный? Цена ему двадцать фунтов, никак не меньше!"
Около десяти часов доктор Луэллин посмотрел на свои красивые полузакрытые часы, собственно не столько посмотрел, сколько осиял их улыбкой, так как он умел созерцать даже неодушевленные предметы, в особенности если они принадлежали ему, с присущим ему кротким благоволением. Одну минуту Мэнсон ожидал, что он пустится в подробности насчет происхождения часов. Но он сказал только:
- Я должен ехать в больницу. Сегодня утром я делал операцию двенадцатиперстной кишки. Не хотите ли прокатиться со мной в автомобиле да кстати посмотреть больницу?
Эндрью так и встрепенулся.
- Ну, конечно, с удовольствием, доктор Луэллин!
Так как приглашение относилось и к Кристин, они простились с миссис Луэллин, которая, стоя в дверях, усиленно махала им вслед рукой, и сели в ожидавший автомобиль. Автомобиль с бесшумным изяществом пронесся по главной улице и, свернув налево, стал подниматься в гору.
- Сильные фары, не правда ли? - заметил Луэллин, зажигая огни для того, чтобы похвастать ими. - Это "люксит", специальный сорт. По особому заказу.
- "Люксит"! - повторила вдруг Кристин тихим голосом. - Они, верно, очень дорого стоят, доктор?
- Еще бы! - внушительно кивнул головой Луэллин, довольный этим вопросом. - Они мне обошлись не больше не меньше как в тридцать фунтов.
Эндрью сидел, съежившись, не смея взглянуть на Кристин.
- Вот мы и приехали, - сказал Луэллин две минуты спустя.
Больница помещалась в красном кирпичном здании, основательной постройки, к которому вела усыпанная гравием аллея, окаймленная лавровыми кустами. Как только они вошли, у Эндрью глаза разгорелись. Больница была небольшая, но великолепно, по-новому оборудованная. В то время как Луэллин показывал им операционную, рентгеновский кабинет, протезную, две красивые палаты, в которых было много воздуха, Эндрью не переставал в экстазе твердить про себя: "Замечательно, замечательно, как не похоже на Блэнелли! Здесь мои больные будут отлично обслуживаться".
По дороге они встретили сестру-хозяйку, высокую костлявую женщину, которая вовсе не удостоила вниманием Кристин, с Эндрью поздоровалась без всякого энтузиазма, зато перед Луэллином вся расплылась от обожания.
- Мы довольно легко получаем все, что нам здесь требуется. Не правда ли, сестра? - говорил Луэллин. - Нам стоит только заявить комитету... Да, да, они в общем народ неплохой. Как чувствует себя мой оперированный, сестра?