Скоро оно случилось. На пятой секунде свечения красного света Гариков ударил рукой по рулю и «девятка» заорала «газовским» сигналом.
Хозяин «трехдверки» дал газу, и «восьмерка», взвизгнув покрышками по асфальту, вылетела на перекресток.
За спиной Смайлова завыла сирена.
– Виноват, – пробормотал, не покраснев, Гариков.
Кто кается, не краснея, тот кается постоянно...
– Похож, – задумчиво выдавил Гариков, держа перед собой произведение фоторобота – фотографию компьютерного мутанта, уже пять лет разыскиваемого по подозрению в изнасиловании в Солнцево. Это все, что нашлось в «бардачке» «девятки» к приезду в 145-е отделение милиции.
– Ну, и на кого я похож?! – кричал водитель «Жигулей», в отношении которого, перед тем, как доставить его в отделение, уже составили протокол за проезд перекрестка на запрещающий свет светофора и отсутствие полиса обязательного страхования автогражданской ответственности. – Моя совесть чиста! И вы не имеете морального права...
– Брось, – презрительно покривился Смайлов. – Твоя совесть чиста только потому, что еще ни разу не была в употреблении. А что касается морали... Мораль – это важничанье человека перед природой, не более того.
– Да, – подхватил Гариков, сидя на столе районного оперативника. – Именно, перед природой. И на основании той же морали ты не имел никакого права убивать барса.
В кабинете наступила тишина. Казалось, осекся даже Смайлов.
– Какого барса?.. – прошептал хозяин «восьмерки». Был он мужчиной тридцати двух с половиной лет, о чем свидетельствовали паспорт и водительское удостоверение, имел крепкую наружность, и оттого вид его казался в эту минуту просто смешон.
– В период с десятого по четырнадцатое июня, ночью, в угодьях Коми-Пермяцкого автономного округа ты, Янин, со своим подельником Крохоборским, выследил и убил снежного барса. Животное, занесенное в Красную книгу. Шкуру продали Степанову с Моховой за тысячу долларов, о чем он со всею ответственностью нам и сообщил во время обыска, проводимого у него в квартире по делу о финансовых пирамидах, – склонившись к самому плечу Янина, Гариков заговорил быстро, но понятно. – Ты убил! Крохоборский уже допрошен. Шкуру снимали вдвоем! Он подтверждает. Статья двести пятьдесят восьмая УК, Янин, до трех лет.
– Да вы с ума сошли, – вырвалось у задержанного.
– Что, будешь отрицать очевидное?
– Ну, как вам сказать, – боясь новых разоблачений, Янин покусал губы. – Снежные барсы, они в Бурятии... Как бы это выразиться поточнее... А Крохоборский не говорил, что мы, прежде чем убить снежного барса, привезли его в Коми из Тибета?