С моих гонораров из кузовных гонок в успешной команде BMW-Alpina я кое-как накопил на первый взнос в BRM. В мае я должен был заплатить второй, но был на мели. Однако до того как вокруг меня сомкнулась бы денежно-временная петля, подошел Гран-при Монако. На тренировке я был самым быстрым из гонщиков BRM (шестым) и 25 кругов шел на третьем месте — позади Джеки Стюарта и Эмерсона Фиттипальди. Потом сломалась коробка передач, но все же это была моя гонка.
Вечером Стенли предложил мне заморозить оставшиеся выплаты и сделать меня оплачиваемым гонщиком, если я привяжу себя к BRM еще на два года. У меня не было выбора, и я согласился.
В тот день, сидя перед телевизором, на меня обратил внимание Энцо Феррари. Полную уверенность в том, что хочет меня заполучить, он обрел, когда на дождливой тренировке в Зандвоорте я был самым быстрым человеком в пелетоне.
Зандвоорт 1973 — это была та трагическая гонка, когда по телевизору показали, как медленно сгорел Роджер Уильямсон. Вокруг этой аварии было множество недоразумений, и мне хотелось бы еще раз об этом поговорить.
Лично меня обвиняли в бессердечии в связи с этой аварией, как будто бы мне было все равно, что там кто-то сгорел. Но это был не лишь бы кто-то, а один из самых лучших. Мне он нравился, и я был близко знаком с его спонсором, Томом Уайткрофтом, который был душевным и толковым человеком. Мы все знали друг друга со времен Формулы 3, и наши отношения были близкими, совсем не как обычно в Формуле 1.
На одно и то же событие можно посмотреть с трех точек зрения. Во-первых, только факты:
Восьмой круг, March Уильямсона вылетел влево на быстром, но несложном участке трассы. По следам на бетоне позже установили, что дело было в поломке подвески, хотя возможен и дефект шины. Судя по тому, как развивались события, ошибку гонщика можно практически исключить. Машина врезалась в отбойник, ее отшвырнуло на другую сторону трассы, при этом она многократно перевернулась и повисла на противоположном отбойнике вверх колесами.
Вторая точка зрения: Дэвид Перли, лучший друг Уильямсона, на момент аварии был непосредственно за ним и все видел. Он немедленно затормозил, съехал с трассы, побежал к горящей уже машине своего друга. Пламя тогда еще не было опасным. Перли попытался перевернуть машину, но у него не хватило сил. Маршалы и пожарные предпочли остаться в стороне и не помогать. По телевизору можно было увидеть, как Перли подталкивал этих людей к машине, но потом все же вынужден был все делать в одиночку — безуспешно.
Зрителей, которые хотели помочь и перелезли через забор, отогнали полицейские. Руководство гонки, хотя и увидело сигналы, подаваемые другими гонщиками на стартовой прямой, не знало, что делать. Не было ни телефонной связи, ни остановки гонки, ничего, только одинокая борьба Дэвида Перли в прямом эфире по телевизору.