– Алиса, моя глубочайшая благодарность! Я чувствовал, что вы отдаете последнее. Боялся, что и ты уйдешь вслед за Ольгой.
Он повернулся к лекарю:
– Карл Львович, что возможно сделать для отважной девушки?
– Боюсь, что ничего, – лекарь развел руками. – Алиса вытягивала силу из собственной души. Это как с дистрофией, понимаете? Когда организму не хватает пищи, он начинает переваривать сам себя. Уничтожает печень, мышцы, желудок – лишь бы до последнего сохранить мозг. Наши девочки попали в аналогичную ситуацию. Жанна, похоже, вовремя потеряла сознание и перестала отдавать последние резервы. Алиса и Ольга держались до последнего. У Ольги внутренних резервов оказалось меньше, и она умерла. Алиса выдержала, но полностью истощилась ментально...
Эдгар понимающе кивал, все остальные с любопытством прислушивались, а лекарь продолжал витийствовать:
– Способности Иного чем-то схожи с любой энергетической реакцией, к примеру – ядерной. Мы поддерживаем свои способности, извлекая силу из окружающего мира, из людей и прочих низкоорганизованных объектов. Но для того, чтобы начать получать силу, ее вначале надо вложить – таков жестокий закон природы. И вот этой, начальной силы, у Алисы практически не осталось. Грубая подкачка здесь не поможет, как не спасет умирающего от голода кусок круто соленого свиного сала или прожаренного до хруста мяса. Организм такую пищу не переварит, она убьет, а не спасет. Так и с Алисой – влить ей энергию можно, но она захлебнется.
– А можно не говорить обо мне в третьем лице? – спросила я. – И таким тоном!
– Извини, девочка, – Карл Львович вздохнул. – Но я говорю правду.
Эдгар бережно отпустил мою руку. Сказал:
– Алиса, ты не переживай. Может быть, руководство что-нибудь придумает. Кстати, о прожаренном мясе... я голоден как зверь.
Лемешева кивнула:
– Пойдем в какое-нибудь бистро.
– Подождите меня, а? – попросила Жанна. – Душ приму, я вся в мыле... У меня даже ужасаться сил не осталась. Я стояла, тупо слушая их разговор, и пытаясь ощутить хоть что-нибудь на уровне Иного. Увидеть свою подлинную тень, вызвать сумрак, почувствовать эмоциональный фон...
Пусто.
А про меня словно уже и забыли...
Будь на моем месте Жанна или Ленка – я бы тоже себя так вела. Ну не вешаться же, в конце концов, из-за чужого ротозейства? Кто меня просил отдавать все, до донца? Так нет... захотелось геройствовать!
Это все из-за Семена и Тигренка. Когда я поняла, с кем мы столкнулись – решила взять реванш. Доказать что-то... кому-то... зачем-то...
Ну и что теперь? Доказала.
И стала калекой. Куда большей, чем после схватки с Тигренком...