Поле брани вокруг этой доблестной армии было усеяно доказательствами ее боеспособности, непреклонного фанатизма и величавой победоносности. Повсюду, куда ни ладан взор, лежали тела универсалистов и доминаторов. Лежали отдельно, по двое, по трое; местами громоздились кровавые кучи. За парком полыхало пламя, пожиравшее последние остатки гнусных трущоб Борбурга.
Феррик, стоя в открытой кабине своего газомобиля, взял микрофон. Он обращался к своим победоносным войскам. Голос командира огласил окрестности эхом:
— Хелдонцы! Други мои! Я приветствую вас! Память об этой великой и славной победе, добытой нами сегодня, вечно будет жить в сердцах истинных людей во всем мире. Хайль Хелдон! Хайль беспримесный человеческий генотип! Хайль тотальная победа Свастики!
Раздавшийся в ответ рев тысяч и тысяч голосов «Хайль Яггер!» заставил весь Хелдон содрогнуться до самого своего основания. «Хайль Яггер!» выкрикивали люди снова и снова, и никакая сила не могла их остановить. И каждый выкрик сопровождался щелканьем сдвигаемых каблуков тысяч и тысяч сапог. И тысячи рук взлетали к небесам в партийном салюте. Когда буря неистовых оваций пошла наконец на убыль, последний предвыборный митинг завершился массовым исполнением нового партийного гимна — «Свастика навсегда», сочиненного Ферриком специально для этого случая. Нечто бесконечно величественное было в музыке и словах гимна, исполняемого победителями после кровавого сражения.
Сокрушительный успех на предвыборном митинге в Дубовом парке превратил оставшиеся три дня предвыборной кампании в сплошное победоносное шествие Сынов Свастики. Никто не сомневался, что Феррик Яггер будет избран в Верховный Совет. Ведь за него голосовал весь хелдонский народ.
Когда газомобили членов Верховного Совета появились на подъездной дорожке, ведущей к парадному входу Дворца Советов, все в мире замерло в предвкушении воистину исторического момента. Первое заседание вновь избранного состава Верховного Совета всегда было событием первостепенной важности. Но эта первая встреча обещала стать особенной — ведь речь шла о первом столкновении деградировавшего старого порядка и героя нарождающейся новой эры, Феррика Яггера. Так что без преувеличения можно было утверждать, что хелдонский народ в ожидании затаил свое расовое дыхание.
Дворец отлично подходил для столь драматического действа. Стены внушительного черномраморного здания украшали четыре героических бронзовых барельефа. Здесь были запечатлены величайшие битвы хелдонской истории. Парадный подъезд выходил на Хелдонский бульвар и отделялся от него широкой, ухоженной лужайкой. Длинная аллея в грациозном изгибе спускалась с пологого, покрытого газоном холма позади здания, подходила к парадному подъезду, украшенному портиком, а затем, столь же изящно изогнувшись, выводила на Хелдонский бульвар, где на тротуарах уже собралась большая толпа. Армейское оцепление в серой форме правительственных войск и сверкающих стальных касках сдерживало натиск толпы, не позволяя ей топтать дворцовые газоны.