При входе Ирины сиделка встает со своего места. Парнишка слабо улыбается. Произносит одними губами: «Ты?» – и это просто шелест. Возможно, шелест смерти.
Ирина садится рядом, берет его руку в свои ладони.
– Да я… Вот мои лопатки… Они рядом с тобой… Ты ждал их?
Парень слабо улыбается, губы его шелестят «да». Сиделка выходит.
Появляется она через полчаса – мягкая, шелестящая, возможно, добрая…
Растрепанная Ирина стоит на коленях перед кроватью Егора, одеяло сдернуто. На лице Егора блаженная улыбка счастливого человека…
Со лба Ирины течет сперма, течет также изо рта, по подбородку. А из глаз катятся слезы… Это слезы прощания? Или это слезы счастья встречи с любимым человеком? На краю пропасти…
Сиделка протягивает салфетку:
– Пожалуйста…
Ирина мотает головой, достает свой платочек.
– Не надо…
Пятый сценарий – это уже жизнь. Его время наступает через восемнадцать дней. У ворот кладбища тормозит машина. Из нее выходит Ирина. Водитель сопровождает Ирину, он ведет ее к Алексею Германовичу.
…Свежий холм. Похороны закончены, Алексей Германович перед могилой сына решил побыть один. Ирина потерянно топчется у него за спиной…
– Мы объездили с ним всех лучших врачей мира. И когда стало ясно, что все безнадежно, я начал его возить по свету. Я показал ему все, что можно показать в этом мире. Крупнейшие города, немыслимые шоу, самые интересные страны, океаны, водопады, острова… Я дал ему все, что мог дать. За исключением одного: счастья стать мужчиной, побыть самцом…
– Он был маленький. Зачем ему это?
– Для идентификации самца это хороший возраст. Я начал гораздо раньше.
– Смешной вы народец – мужчины. Неужели это настолько важно?
– А что еще важно было в его положении, что?
После паузы:
– Вы будете достойно вознаграждены за то, что были с моим сыном в последние месяцы его жизни. Собственно…
Чувствуется, ему неловко об этом говорить.
– …я бы мог до конца жизни вам платить достойные алименты…
– Алименты?
– Все просто. Сперма моего сына побывала в Вас. При правильном стечении обстоятельств от этого, вообще-то, получаются дети. Почему бы нам не представить, что у Вас от моего сына получился ребенок?
– Но ведь этого не случилось.
Алексей Германович с трудом сдерживает бессильное раздражение.
– Но это же могло случиться! Это же когда-нибудь могло произойти! Нам не хватило с ним чуть-чуть…
Он всматривается в фотографию на надгробном камне.
– Егор, нам не хватило чуть-чуть с тобой… Чуть-чуть, понимаешь?
Ему трудно говорить, ком в горле.
– Ну, года не хватило, может быть, двух… Врачи сказали: если год протянет, тогда может быть другой разговор… Другие лекарства на подходе…