— Дюрелл, ты бывал во всех этих местах?
И когда он кивнул, она сказала:
— Будь все по-другому, я бы не отказалась в некоторых из них побывать с тобой.
— Когда-нибудь это станет возможным.
Она покачала головой.
— У тебя есть девушка?
Он вспомнил о Дейрдре Пэджет, с которой встречался в благоразумной Швейцарии.
— Да, есть.
— Ты её любишь.
— Очень.
— И у неё та же профессия?
— Да, она работает там же. Но мне хотелось бы, чтобы не работала.
Он отстранился и она задрожала, потеряв тепло его тела.
— Мы сейчас попьем и пойдем дальше, — произнес он.
Она странно улыбнулась.
— Да. Ты сейчас сердит на себя самого. Это хорошо. Это лучше всего.
Фляжка с водой была почти пуста.
Ближе к рассвету с севера, из холодной пустыни, до них донесся шум мотора. Они уже миновали второй ориентир Дюрелла. Впереди виднелась указывавшая на границу пустыни низкая линия холмов, дразняще колеблющаяся при свете звезд. Казалось, они никогда до неё не дойдут. Не найдут укрытия до восхода солнца. И под его жаркими лучами мгновенно растают их последние силы.
— Мне нужно отдохнуть, — задыхаясь, простонала девушка.
— Нет.
— Мне нужно.
Она пошатнулась и упала.
— Поднимайся, Таня.
— Оставь меня в покое, — её голос в тусклом рассвете над пустыней отдавал неслыханной мукой. — Мне нужно поспать. Я так долго пробыла в яме я не так сильна, как была.
Дюрелл споткнулся и осознал, что начался подъем. Он посмотрел через плечо. Там небо побледнело. А впереди над горизонтом неестественно ярко светилась звезда. Дюрелл пригляделся повнимательнее. Это была не звезда. Это был огонь. Походный костер, или какой-нибудь сигнальный. Он зацепился за колючки. Первая растительность, попавшаяся за ночь.
— Хорошо. Мы отдохнем, Таня.
— Спасибо, — прошептала она.
Впереди были неясные очертания деревьев, заросли колючего кустарника. Он принялся тянуть её туда, опустился на четвереньки и дотащил до кустов. Хоть и не идеальное укрытие, но лучше чем ничего. Затем он вернулся и убедился, что они не оставили следов, потому что почва была усыпана гравием. Это было хорошо. Он заполз в кусты, услышал ровное дыхание и понял, что она уснула. Не прошло и минуты, как спал и он.
Когда Дюрелл проснулся, её уже не было.
Он негромко выругался. В солнечных лучах, пробивавшихся сквозь желтый шатер листвы, он увидел углубление, где она спала, и сгреб туда свою подстилку. Не было ни холодно, ни жарко. Но она исчезла.
Он медленно сел, измученный жаждой, усталостью и пустым желудком. Лицо его заросло щетиной. Дюрелл попытался облизать губы, но язык слишком пересох. Пальцы чуть дрожали, когда он доставал солнцезащитные очки и надевал их. Голова болела.