— Докладывайте обстановку, — коротко сказал Вавилов.
Он не сел, не смотрел на подполковника, и тот старался излагать сжато:
— Обстановка сложная. Лохов-Сосновский скончался от острой сердечной недостаточности, усилия прибывших реаниматоров ни к чему не привели… Из двоих задержанных один нам знаком: рецидивист Хуснутдинов по кличке Алим. Он и его напарник — личность которого устанавливается — обнаружили Лохова с ночи кражи, выпытывали местонахождение мехов, но, по их словам, не узнали ничего.
— И мы не знаем ни-че-го! — вспылил генерал. — Где они? И находятся ли в городе хотя бы… Я удивлён вашим самообладанием, подполковник Бутырцев. Завтра открытие аукциона, осталось менее суток, а вы ведёте себя так, как будто впереди всё ясно. Надо действовать быстро и срочно брать подозреваемого Пионером!
— Прошу прощения, товарищ генерал-майор, — упрямо нагнул голову Бутырцев. — Работать быстро — это значит не торопясь и всегда совершать тщательно обдуманные действия… Не торопясь и обдуманные! А нам пока нечего или почти нечего предъявить тому, кого вы предлагаете брать. Можете отстранить меня от ведения дела. Но пока я им занимаюсь, готов ответить за план проводимых операций.
— Хм… Вашу неторопливость я давно отметил, — Вавилов сел и расположился в кресле удобнее. — А что намерены предпринять обдуманно и согласно вашему плану?
— Мы ждём очередной связи с Пионером. Вся группа находится в состоянии готовности, продолжаем работу с Хуснутдиновым и его сообщником.
— Да сядьте вы наконец, — предложил начальник управления. — Так и буду я смотреть на вас, голову задрав? И предупреждал ведь, что ваш любимец зарываться начнёт, свой характер показывать! Прикрывает его кто-то хотя бы?
— Так точно: с ним вплотную контактирует капитан Панин,— Бутырцев и сидя держался подчёркнуто прямо.
— Опять они вместе… Ну Панин, хотя бы, на рожон без нужды не полезет, — предположил Вавилов. — Давайте-ка ещё раз обсудим всё по порядку.
* * *
В отделении Союзпушнины заканчивался рабочий день.
Проходя коридором, Мальцев видел, как готовятся покинуть служебные помещения сотрудники, кое-кто из них спускался по лестницам; и на этажах, и внизу, в вестибюле, то и дело хлопали двери.
В воронцовских владениях обворожительная Люся тоже успела убрать свой стол и, сидя перед раскрытой сумочкой, наводила предвыходной лоск на лицо.
— Салют! — приветствовал её Мальцев. — А шеф когда испарился?
— У-у, он ещё до обеда… Сказал, что его сегодня больше не будет, к завтрашнему открытию готовится. Так что не ждите зря.
— И не буду. Можно позвонить от него?