Молодому лейтенанту ничего другого не оставалось, как сказать капитану: "Есть!" Про себя он назвал капитана "штабная душа" и дважды огрел плеткой своего ни в чем не повинного дончака.
Капитан Наумов приветливо предложил Оксане снять мешок и поставить палку в угол. После этого он провел ее к Доватору.
В комнату уже вползали вечерние сумерки, и лица Доватора Оксана не разглядела. Она видела только тускло блестевший глазок ордена, неясные очертания пряжек и ремней и решила, что перед ней важный начальник.
- Здравствуйте, - проговорила она тихо.
- Здравствуйте. - Доватор кивнул и придвинул ей стул. - Садитесь.
Оксана присела.
- Откуда идете?
- С-под Витебска.
- Какого района?
- Бешенковического.
- Деревня?! - вскрикнул Доватор.
- Село Хотино, - ответила Оксана, испуганная криком и порывистым движением, с каким Доватор подошел к ней.
- Хотино? Фамилия, фамилия как?
- Гончарова...
- Григория Гончарова знаешь?
- То мой батько... Откуда вы знаете?
- А меня узнаешь?
Оксана некоторое время пристально всматривалась в побледневшее лицо Доватора. Откинувшись на спинку стула, чуть слышно проговорила:
- Узнаю... Бачьте!.. Да вы ж Лявонтий Доватор! Мамо... - договорить ей не дали слезы. - ...Як начали стрелять, як начали!.. - рассказывала Оксана Доватору. - Мы в лесу сидели, а потом у болото перебрались. Старики мои дома остались, а нас немцы начали гонять. Идут по лесу - из аутоматов палят. Кругом трещит, на елках огонь вспыхивает... Ой, страшно было! Мы тогда у болото и убегли. Там ваша матка с батьком были...
- Где же они остались? - спросил Доватор, отгрызая кончик мундштука потухшей папиросы.
- Там, у болоте... Мы вместе жили. Хлеба не было. Грибы ели, малину... Потом немцы и туда пришли. Все разбежались, потеряли друг дружку. Я одна осталась. Ночью шла, а днем в кустах ховалась. Ну, вот и пришла... - Она опустила голову, закрыла лицо руками, заплакала.
- Добре, что пришла! - Лев Михайлович щурит глаза, молчит. - Не надо, Оксана! - Он положил ей на голову руку.
- Куда же мне теперь, Лявонтий Михайлович? - спрашивает Оксана.
- Борщ умеешь варить?
- А то нет?!
Долго в этот вечер расспрашивал Лев Михайлович Оксану о деревне, о родственниках, о друзьях, с которыми в юные годы организовал в Хотине комсомольскую ячейку.
- Мы еще побываем в Хотине, Оксана, мы еще вернемся!..
...Поздней ночью часовой видел, заглядывая в окно, как Доватор, заложив руки за спину, ходил по комнате из угла в угол. Сняв пояс и расстегнув гимнастерку, он подолгу сидел над боевой картой, читал какие-то бумажки, чертил карандашом. На схеме предполагаемого рейда вырастали сотни условных знаков - кружочки, черточки, флажки, крестики, нарисованные синим и красным. Вот изогнутая синяя черта со множеством углов, протянувшаяся через всю карту. Это передний край противника. Синие ромбики, притаившиеся в зелени кудрявых перелесков, - это танки. Проволочные заграждения в два кола отмечены двумя черточками, похожими на букву "Н". Синие кружочки со стрелками, похожими на жало змеи, - пулеметные гнезда.