- Ты что, одурел?! - гневно выкрикнул Доватор. - Мы ему такую задачу доверили, а он... Ну, не ожидал от тебя!
- Я задачу выполню, товарищ полковник...
- С пьяных глаз напролом полезешь, людей погубишь!
Осипов отмалчивался, хмурился... Доватор с ожесточением отодвинул рукой недопитый стакан.
- Голова должна быть чистой и ясной! Хоть бы немного выпил, для настроения, а то, извольте видеть... Ты знаешь, что это нетерпимо!
Осипов долго мял папиросу. Пожевывая губами, упорно смотрел под ноги. Письмо не выходило из головы, лежало на сердце тяжелым камнем.
- Ты передо мной не ломайся! - Доватор сдвинул брови, рывком схватил телефонную трубку. - Я тебя в передовой отряд не пущу.
- Лев Михайлович! - Осипов вскочил. Трясущимися руками одернул гимнастерку. Лицо исказилось, точно от боли. Над бровями крупинками поблескивал пот.
- Ну что? - жестко спросил Доватор, ухом прижимая к плечу телефонную трубку. Он вырвал из блокнота листок бумаги, искоса глянул на Осипова.
- Я сейчас способен такое сделать!.. - хрипло продолжал майор. - В десять раз больше, чем это нужно! Я уже отдал боевой приказ. Операцию прорыва несколько раз прорепетировали с командирами на боевых картах. У меня все рассчитано до мелочей. Я ручаюсь за успех головой! Нельзя изменять приказ, да и незачем...
Доватор швырнул трубку, захлопнул блокнот. Встал, подошел к окну. На минуту задумался, потом решительно снял с гвоздя бурку, накинул ее на плечи.
- Выводи коней! - коротко приказал Сергею, завязывая на груди ремешки. Передернул плечами, под буркой заскрипели ремни. Надел было на правую руку кожаную перчатку, но тут же, стащив ее, взял телефонную трубку.
- Карпенков, ко мне! Выступаем сейчас.
- Но ведь это раньше времени, Лев Михайлович!
Осипов вскочил, впился глазами в часы.
- Выводи полк на исходное положение.
Осипов, гремя шашкой, кинулся к двери. Доватор поймал его за плечо, повернул к себе лицом. Посмотрел в глаза.
- Подведешь, Антон, не прощу. Понимаешь? Я тебя люблю, как брата. Больше того, уважаю тебя как человека, смелого, волевого командира. Мне больно смотреть на тебя... Мы отвечаем за каждого человека, и не время хандрить, понимаешь? Это равносильно предательству! - стиснул он трубку рукой, не спуская глаз с Осипова.
- Лев Михайлович! - Осипов скривил губы. - Ты жестоко несправедлив ко мне... Я сейчас сам себе судья. - Не оборачиваясь, проговорил у порога: Начну с сегодняшнего дня приводить в исполнение приговор!..
В сенцах он чуть не столкнулся с подполковником Карпенковым, который входил вместе с капитаном Наумовым.