- Как же это мы так-то встретились? Дядя Василий, я бы вас ни за что не узнал! Вы на барина стали похожи, ей-богу!
- А чем же я не барин? - ответил Василий. Серые глаза его улыбались ласково, с загадочной добродушной иронией.
- Я вот на господскую службу перешел, только никак не привыкну. Из пастухов-то меня взашей прогнали, да еще в Сибирь атаман грозился сослать... В этапной маленько подержали, бока помяли... Но я тоже в долгу не остался, - проговорил Микешка с веселой беспечностью. - У нас там, дядя Василий, такие дела закрутились. Золото открыли! Степановы несусветными богачами стали.
- Слыхал, слыхал! Расскажи-ка про все, - беря Микешку под руку, с явной заинтересованностью сказал Василий.
Микешка коротко рассказал ему обо всем, что произошло после его отъезда в станице Шиханской. Оказалось, что Василий уже многое знал. Сейчас он собирался поехать на Синешиханский прииск и устроиться там на работу.
- Это, дядя Василий, вы верно надумали! Там работы завались. Я с управляющим приехал, вон стоит, меня дожидается, - показывая на Суханова, сказал Микешка.
- Ты только обо мне, Микешка, много-то не рассказывай, - предупредил Василий, посматривая на подходившего Тараса Маркеловича.
- Ни боже мой! Только я вам скажу, что старик он сурьезный, справедливый; ей-богу, дядя Василий. Нравится он мне, и рабочие его любят, на наш прииск валом валят.
- Я тебе верю, но все же... А я вот служу у госпожи Барышниковой! громко заговорил Василий. - Уж такая, брат, любопытная барынька, поискать!
Уловив краем уха фамилию Барышниковой, Тарас Маркелович остановился.
- То-то я смотрю, вы барином ходите. Не слыхал о такой...
Микешка пожал плечами. В нем еще не утихло возбуждение от этой радостной встречи. Прошлая их встреча в тугае и разговоры, которые они там вели, крепко запомнились Микешке.
- Не слыхал, говоришь? Ну, значит, еще услышишь. Госпожа Барышникова - это, брат, чудо из чудес! - добродушно посмеиваясь, сказал Василий.
- Тогда покажите!
- Непременно покажу!
Оба весело и задорно рассмеялись.
Суханов много знал о делах Барышниковой. То, что этот человек работал у нее, показалось Тарасу Маркеловичу достаточным основанием, чтобы и о нем думать плохо. "Легкий человек", - охарактеризовал он про себя Кондрашова.
- Извините, конешно... Нам, Микешка, пора, - проговорил Тарас Маркелович по-хозяйски сурово. Потом добавил мягче: - Так, значит, у Пелагеи Даниловны проживаете? Я имею честь быть с ней знакомым.
- Временно работаю в ее конторе по счетной части, - ответил Василий. Он вспомнил, как этот суровый старик заходил к его хозяйке, выбранил ее за тухлую рыбу, не стесняясь в выражениях, и довел барыню до истерики.