_______________
* Старцы, старейшины аула.
Когда обучают молодого скакуна, то гоняют его по степи до тех пор, пока не повалятся с боков и шеи грязные клочья пены. После этого, не вынимая тяжелых железных трензелей, долго держат на привязи, не давая ни воды, ни сена. Целый день его жжет беспощадное солнце, больно кусают злые слепни. Тогда горячий скакун делается покорней. Так и Кодара через несколько дней извлекли из ямы. Снова заставили мять сыромятные кожи. По утрам он с жадностью набрасывался на жиденькую пшенную кашицу - кузю, забеленную кислым молоком, и снова бесконечно мял отвратительные кожи. Однажды его увидела за этой работой мать и сразу же свалилась на примятый ковыль, словно подстреленная птица. После этого Кодара снова послали пасти табуны. Но ни побои, ни изнурительный труд не сломили волю мальчика. Унаследовал он от отца сильный характер.
"Если тебя будут бить сильней, - внушал ему Куваныш, - не сгибай спину и не думай о боли, а думай о том, как ты сам будешь класть удары на хребет твоего врага". Кодар часто задумывался над этой поговоркой своего отца. Мать его также не покорилась и не сдалась Беркутбаю. Однажды даже пырнула его ножом. Через год из-за жестоких побоев и плохой пищи она заболела. Вскоре Минзифа умерла.
Подрастая, Кодар часто приезжал ночью к мрачно торчавшему из земли серому камню, слезал с коня и ржавым гвоздем рисовал на могильной плите лицо матери.
Иногда старый рябой пастух Тулеген говорил ему:
- Ты большой, как верблюд, отважен, как степной беркут, но ум у тебя молодого барашка... Беркутбай - чтобы змея опоясала его жирную шею! - убил твоего отца, батыра и джигита, замучил твою мать - не было лучшей ковровщицы в степях Казахстана! Беркутбай гложет кости ваших баранов, пьет кумыс от кобылиц твоего отца. Наш хозяин хуже шайтана! Где жеребец с черной гривой, на котором брал призы твой отец?
После таких речей Кодар садился на коня и, как ветер, мчался вокруг табунов, узнавал своих кобылиц и молоденьких жеребчиков. Потом бросал коня, отшвыривал ногой бегущих навстречу собак Беркутбая и уходил в степь.
Как-то вечером, когда сидели у затухающего костра, Тулеген сказал Кодару:
- Туркестанские прасолы покупают коней... За таких жеребцов, какие принадлежали твоему отцу, знатоки могли бы заплатить хорошие деньги... От твоего рождения вдет восемнадцатое лето, а ты еще не высватал невесту, не уплатил калыма...
Слова Тулегена западали в молодую душу Кодара и заставляли его много думать о своей жизни. Он понимал, на что намекает пастух.