– В этот момент и твой отец почувствовал себя здесь дома, потому что увидел, что ты здесь счастлива. Но не место дало ему ощущение дома, Тиша, а ты.
– Думаю, отчасти это связано со мной, – согласилась Камелия. – Но мой отец принадлежал этому месту. И не был бы счастлив, если бы ему пришлось вернуться в Англию.
– Его выбор – это быть с тобой, Тиша, и не важно, в каком месте. Ты была его домом.
– Почему ты говоришь мне это сейчас? – неуверенно посмотрела на Зареба Камелия.
– Что-то изменилось в тебе, Тиша. – Лицо Зареба было серьезным. – В тебе появилась печаль, которой раньше не было, и мне больно это видеть.
– Я тоскую по отцу.
– И будешь тосковать всю оставшуюся жизнь. Но печаль, которую я чувствую в тебе, это не тоска дочери, потерявшей отца.
Камелия отвела взгляд, вдруг почувствовав себя уязвимой и разоблаченной.
– Моя жизнь здесь, Зареб, – спокойно и настойчиво сказала она. – Ничто не может этого изменить.
– Это лишь часть твоей жизни, Тиша, – возразил Зареб, – сформировавшая крепкие узы между тобой и отцом, и это хорошо. Но это не вся твоя жизнь. Еще многое произойдет. Есть часть жизни, которую ты можешь изменить.
Зареб поднялся, стряхнул пыль с одежды и пристально посмотрел в небо.
– Ветер начинает меняться, – заметил он, наблюдая, как рассеиваются легкие облака, тонкой вуалью покрывавшие зубчатые пики гор.
– Значит, темный ветер наконец перестанет дуть? – попыталась беззаботно спросить Камелия. – Думаю, мы сможем воспользоваться такой удачей.
Зареб молча уставился в небо, пытаясь ощутить бушующие вокруг него силы. Что-то надвигается на них, понял он, чувствуя это точно так же, как чувствовал уверенный стук своего сердца.
Что-то мощное.
Он закрыл глаза и настроил все чувства, пока не ощутил слепящий свет сияющего солнца, теплую нежность ветра, запах костров, медленно плывущий по воздуху.
«Остерегайтесь», – шептал ветер, его голос был так слаб, что Зареб сомневался, правильно ли расслышал.
Остерегайтесь.
Пот выступил у него на лбу, когда он напряженно прислушивался, пытаясь понять.
Чего остерегаться? Этого места? Человека? Духа? Могилы?
«Скажи мне, – молил он, широко раскинув руки, и его одежды превратились в трепещущий яркий флаг. – Скажи мне…»
– Что? – вдруг спросила Камелия, встревожившись. – Что ты слышишь?
Ветер резко стих. Зареб, открыв глаза, взглянул на нее. Ее широко распахнутые глаза затуманил страх. Совершенно ясно, что и она что-то слышала.
– Мы должны быть осторожными; Тиша. – Голос Зареба не выдавал охватившего его беспокойства. – Темный ветер все еще дует.
– Что ты слышал, Зареб?