Саймон бросил на него оценивающий взгляд, который лишь подтвердил первое впечатление. Перед ним стоял избалованный английский джентльмен, это сквозило во всем—от высокомерного изгиба бровей до невыносимого блеска начищенных ботинок. Саймон тут же почувствовал неприязнь к Эллиоту, которая казалась несколько несправедливой. Если не считать того, что его светлость принял визитера за разносчика, он не сделал ничего, чтобы вызвать неприязнь к себе.
– Простите, Уикхип, но это дело касается только леди Камелии и меня. – Саймон перевел взгляд на Камелию.
– Я Уикем, – мягко поправил Эллиот. – И уверен, что леди Камелия не возражает, чтобы вы обсудили цель своего визита в моем присутствии, поскольку я один из ее старейших друзей.
– Сомневаюсь. – Взгляд голубых глаз Саймона был твердым и проницательным. – Однако если вы настаиваете…
– Лорд Уикем уже уходит, – перебила его Камелия.
Она не могла понять, почему Саймон откровенно сердится на нее. В конце концов, он уже знает, что она украла чертеж. Возможно, она вчера случайно уничтожила что-то крайне важное, когда опрокинула столы в его лаборатории.
– Увидимся на этой неделе, Эллиот, – сказала она, коснувшись его руки и провожая к двери. – Я обязательно сообщу тебе обо всех событиях и обстоятельствах, хорошо? – Она одарила его обнадеживающей улыбкой.
– Очень хорошо.
Камелии было ясно, что Эллиот неохотно оставляет ее с Саймоном, но понимает, что не может навязать ей свое общество.
– Мистер Кент, – вежливо кивнул Эллиот Саймону.
– Уикстед.
– Уикем.
– Ах да, конечно. – Саймона озадачило собственное желание уколоть Эллиота. – Простите меня.
– Всего хорошего, милорд. – Зареб проводил Эллиота и накрыл за ним дверь.
– Оскар, слезай сейчас же, – приказала Камелия и протянула к обезьянке руки.
Оскар улыбнулся и демонстративно покачал головой.
– Он всегда так дружелюбен? – поинтересовался Саймон, пытаясь отцепить обезьянку от своих волос.
– Вы Оскару понравились, – одобрительно кивнул Зареб.
– Я польщен, – сухо сказал Саймон.
Он наконец сумел освободиться от упрямой зверушки и посадить ее на пол.
– Давайте поднимемся в гостиную и выпьем чаю, мистер Кент? – предложила Камелия.
– Он уже готов, – добавил Зареб, стараясь соблазнить Саймона. – Со свежим имбирным печеньем. Оно такое хорошее. Я его только утром приготовил.
Камелия удивленно взглянула на Зареба, пытаясь понять, что это на него нашло. По отношению к бедняге Эллиоту африканец не проявил никакого гостеприимства, хотя знал его долгие годы. Неужели он не чувствует враждебности Саймона?
Саймон заколебался. Всю ночь гнев жег его, когда он пытался примириться с тем, что полностью погублены труды долгих лет. Но, несмотря на то, что плотно позавтракал овсянкой, копченым лососем и сосисками в доме родителей, он проголодался.