Газета А-Арец
Продолжаются бои в Восточной Пруссии
22 марта 1945 г
Они стояли передо мной. 15 парней и 10 девчонок семнадцати лет. С цыплячьими немытыми шеями торчащими из воротников. С прекрасно мне знакомым голодным взглядом. Только один выбивался из общего строя хорошо развитой мускулатурой. На мгновенье я снова оказался в училище, только стоял с другой стороны. Представляю, что думали наши преподаватели, когда мы приехали в феврале 1942 г. Пожалуй, еще хуже выглядели.
Я собрал в кучку все свои знания языка и начал:
— Прошу просить мой скудный иврит. Я постараюсь говорить чтоб было понятно. С помощью рук и ног я буду показывать отсутствующие слова.
Засмеялись. Уже хорошо.
— Вы будете учить меня языку. А я буду учить вас выживать на войне. Гитлеру скоро конец, но для вас война не кончилась. Здесь, на границе, стреляли и похоже будут и дальше стрелять. Вы все здесь добровольцы и пришли не работать на кибуц, а защищать свою страну. Поэтому боевая работа главная. Да, именно работа. Романтические подвиги бывают два раза в год на всю армию и только если попадают в газету. В остальное время бесконечные тренировки и нудная работа. А сейчас, вольно. Садитесь. Я хочу знать, чем вы занимаетесь и что хотите. Только не разом. Командиры отделений кто?
Встали трое. Тот самый мускулистый
— Рафи Орлов
Очкарик
— Дов Голани
Девчонка
— Анна Ардити.
— Расскажите-ка мне, что вы делаете.
Опять загалдели.
— Два человека в карауле на въезде, один на башне, 6 сменщиков. Остальные работают с утра до вечера. Очень выгодно, рабочая сила за кормежку.
— И все? А в роте что, никто не знает?
— Знают, прекрасно. Мы жаловались, да только отмахиваются. Никто с Хавой ссориться не хочет.
В результате вырисовывалась любопытная картина. Нахлаим, солдаты НАХАЛ, обычно приходят в кибуц группой, вместе посменно работают, отдельно от кибуцников, живут и едят отдельно, хотя и то же что кибуцники и в основном общаются между собой. С кибуцниками солдаты общаются мало, не считая получения приказов. Их стараются использовать на работе, которые не хотят делать кибуцники. Даже с местными девушками и парнями не очень то общаются, хотя нравы здесь достаточно свободные. Они чужие. Рано или поздно уйдут. Все это знают и предпочитают видеть просто рабочую силу.
В принципе, и общего у них мало. Разговоры в кибуце делятся на три группы. О сельском хозяйстве говорят очень конкретно, и постороннему мало понятно и не интересно. На втором месте перемывание костей друг другу. Кто получил больше, чем другие, кто сделал меньше, чем другие.