— Извините, что вас потревожила. У вас не найдется времени, чтобы со мной встретиться?
— А-а… разумеется. Но зачем? Как вы узнали мой номер? — растерянно спросила я.
Видимо, она звонила из будки, потому что был слышен шум проезжающих машин. До меня донеслось ее хихиканье.
— Я просто решила почему-то, что должна его узнать, и он сам собой стал мне известен, — сказала Урара, словно произнося заклинание.
Она сказала это настолько естественно, что я даже не удивилась.
— Встретимся на пятом этаже универмага напротив станции, в том отделе, где продают термосы, — сказала она и повесила трубку.
«В обычной ситуации я никуда не вышла бы, а продолжала спать, поскольку чувствую себя неважно», — подумала я после того, как опустила трубку. В ногах ощущалась слабость, и я почувствовала, что температура еще больше поднялась. Но при всем том мне было любопытно увидеть ее снова, и я начала собираться. Где-то в глубинах моего сердца мерцал огонек, как бы подсказывающий: «Иди, не прогадаешь!»
Оглядываясь назад, теперь я понимаю, что судьба иронично подставила мне лестницу, которой нельзя было не воспользоваться. Пропустив даже одну ступеньку, я никогда не смогла бы взобраться наверх. Возможно, движущим стимулом был для меня тот слабый свет, который еще мерцал в моем почти умершем сердце. Это был тот самый свет в темноте, без которого я могла бы спать намного крепче.
Я оделась потеплее и села на велосипед. Был теплый солнечный полдень — казалось, что наступила настоящая весна. Лицо обвевал словно только что зародившийся ветерок, на душе было легко. Деревья на улице начали выпускать крошечные листочки. Голубое небо застилала легкая дымка, уходящая далеко за границы города.
Но даже при виде такого зарождающегося пробуждения природы у меня внутри ничего не колыхнулось. Почему-то мое сердце не желало реагировать на эту весеннюю атмосферу. Она отражалась только на поверхности, как в мыльных пузырях. По улицам сновали люди, которые выглядели счастливыми, и солнечный свет отражался на их волосах. Все вокруг дышало, все усиливался блеск сохранявших свою мягкость солнечных лучей. И в этой дышащей жизнью атмосфере только мое сердце оставалось прикованным к пустому зимнему городу и к реке на рассвете. В тот момент мне хотелось вырваться из этого наваждения.
Спиной к выставленным на полках термосам стояла Урара. На ней был розовый свитер, ярко выделявшийся в толпе. Тогда мне показалась, что она моя сверстница.
— Добрый день! — окликнула я ее.
— Ты простужена? — спросила она. — Извини меня. Я не знала об этом, когда позвонила.