Вино лилось, Джон-Люк говорил.
Я потихоньку отключился. Когда я общаюсь с людьми, хорошими или дурными, чувства мои притомляются, я перестаю воспринимать слова и сдаюсь на милость собеседника. Сохраняю вежливость. Киваю. Делаю вид, что во все вникаю, потому что не желаю никого обижать. И моя слабость не раз ввергала меня в серьезные неприятности. Пытаясь быть добрым с другими, я превращаю свою душу в питательный бульон.
Впрочем, плевать. Мозг отключается. Я слушаю. Реагирую. Еще никому недостало ума сообразить, что меня рядом нет.
Вино лилось, Джон-Люк говорил. Он наверняка сказал массу удивительного. А я весь сосредоточился на его бровях…
Наутро, в 11 часов, когда мы с Сарой лежали в постели, зазвонил телефон.
— Алло?
Это был Пинчот.
— У меня новости.
— Слушаю.
— Модар ужасно неразговорчивый. Никто на свете не мог бы выжать из него такой поток слов! Ты единственный, кому это удалось! Он трепался несколько часов без продыху! Невероятно!
— Слушай, Джон, извини, но мне худо, я хочу спать.
— Ладно. У меня еще новости.
— Валяй.
— Насчет Жан-Поля Санраха.
— Ну?
— Он говорит, что мне нужно пострадать, что я еще не настрадался как следует, а когда настрадаюсь, он даст денег.
— Ну и хорошо.
— Странный он, правда? Вот что значит настоящий гений.
— Да, — ответил я, — так оно и есть.
И положил трубку.
Сара еще спала. Я повернулся на правый бок, лицом к окну, чтобы не захрапеть ей прямо в ухо.
Не успел я погрузиться в сладкую тьму, напоминающую о вечном покое, как Сарина любимая кошка Красотка соскочила со своей подушечки у хозяйкиного изголовья и прошлась по моей голове. Когтистая лапка попала мне в ухо. Кошка спрыгнула на пол, взлетела на подоконник открытого окна и обратила мордочку на восток. Поднявшееся к зениту солнце не вызвало у меня прилива бодрости.
Вечером, сидя за машинкой, я выдул один за другим два стакана вина, выкурил три сигареты, прослушал по радио Третью симфонию Брамса и наконец понял, что не заведусь без толчка. Я набрал номер телефона Пинчота. Он оказался дома.
— Алло?
— Джон, это Хэнк.
— Ну, как ты, Хэнк?
— Отлично. Слушай, я решил взять десять процентов.
— Но ты же говорил, что аванс затормозит творческий процесс.
— Передумал. Да и творческий процесс еще не начался.
— То есть?..
— То есть я все прокрутил в башке, но еще ничего не написал.
— А накрутил что?
— Сценарий будет о пьяни. Об алкаше, который день и ночь торчит у стойки.
— Ты думаешь, это кого-нибудь может заинтересовать?
— Знаешь, Джон, если бы я собирался кого-нибудь заинтересовывать, я бы ни строчки не написал. Ни в жизнь.