Комната оказалась полна книг. На стеллажах, на полу, на столе — везде были книги. У окна удобное кресло. И никого.
Никки попятилась из комнаты, открыла вторую дверь… и там наконец встретилась с пророчицей.
Наверное, девочка думала, что здесь будут занавешенные окна, темнота, разгоняемая свечами, как в церкви, картины на религиозные темы и статуи ангелов. Но нет, ее глазам открылась самая обыкновенная комната с кроватью напротив высокого окна. Окно, похоже, давно не открывали — воздух был спертый. На кровати лежала женщина. Ее светло–каштановые волосы разметались по белой подушке. На маленьком бледном лице выделялись огромные, испуганные серые глаза, которые смотрели как будто сквозь Никки.
Девочка вошла в комнату. Она не подумала заранее, что скажет пророчице, и теперь мысли в голове путались.
— Мисс пророчица, я хочу вас спросить… — начала было Никки. Пророчица не шевельнулась. Поняла ли она, что в ее доме гостья? Никки повторила громче: — Мисс пророчица, я Никки. Мне нужно с вами поговорить!
Руки пророчицы, лежавшие на одеяле, дрогнули, но она ничего не ответила, и Никки решила продолжить.
— Я хочу узнать, почему вы сказали «никаких собак»? Я должна знать!
Пророчица нахмурилась, словно к ней обращались на иностранном языке. Губы ее шевельнулись, но она ничего не произнесла.
Никки заговорила еще громче:
— Они забрали собак из–за вас! Вы это знаете? Они увезли Отиса! А у Гровера забрали змей! Почему? Я должна знать почему!
Пророчица открыла рот, на ее лице отразилось то ли недоумение, то ли страх. Пряди волос упали ей на лицо.
И тут Никки не выдержала. Накопившееся в ней зло выплеснулось бурным потоком: она подошла к кровати, схватила пророчицу за руку и прокричала ей в лицо:
— Скажите! Вы должны сказать, почему они забрали всех собак! Вы должны!
И пророчица наконец заговорила:
— Собак?
Никки едва расслышала ее.
— Да! — Она продолжала кричать, тряся руку пророчицы. — Миссис Бисон сказала, что мы не должны любить собак, что мы должны любить только Бога! Я этого не понимаю. Я хочу, чтобы вы объяснили!
Приподняв голову, пророчица посмотрела на девочку горящими глазами, потом уронила голову на подушку и закрыла глаза.
Никки отпустила ее руку. Бесполезно. Может, видение выжгло ей разум? Может, она могла общаться только с Богом, а не с людьми.
Никки отошла к окну и посмотрела во двор, где, как она слышала, пророчице открылось будущее. Обычный двор: лужайка с жухлой травой, кое–где покрытой снегом, и несколько деревьев. Никки открыла окно — вместе с холодным воздухом в комнату ворвалось птичье пение. Она стояла, глубоко дыша, совершенно опустошенная.