— Врешь, не уйдешь! — произнес Вольф старую как мир присказку, срезав диверсанта точной короткой очередью. Немец дернулся, брызнула кровь, окрашивая белоснежный наст, и диверсант воткнулся лицом в землю.
— Так-то оно лучше! — довольно воскликнул Вольф, для надежности угостив свинцовыми очередями и неподвижные тела.
Из леса вывалился запыхавшийся Паша, а еще через несколько минут обтекающий потом Петр Семеныч.
— Ну как? — хватая ртом воздух, нетерпеливо спросил он. — Остался кто живой?
— Скорее всего, нет, — качнув стволом автомата, сказал Вольф. — К моему приходу только один мал-мала шевелился. Ну, я его и прихлопнул…
— Эх, надо было языка взять! — сокрушался Петр Семеныч.
— Нет, лучше не нужно! — возразил Вольф. — Мало ли какой сюрприз они на этот раз приготовили… Только я одного в толк взять не могу: почему их всего трое? В последний раз шестеро было!
— Может, этих для расчистки послали? — предположил банкир. — А следом еще гости пожалуют.
— Не знаю, — пожал плечами егерь. — Но, насколько мне известно, аппарат Штруделя не выдерживает двух забросок подряд!
— А ты вспомни, как от нас старый немец с товарищами сиганул? — напомнил егерю банкир. — Без всяких там сложных аппаратов! Камешки разбросали… Я тут в Интернете на эту тему материальчик покопал… Насчет камешков и их расположения. То, что немцы тут из камешков на поляне выложили, называется лабиринтом. Еще древние шаманы с их помощью могли путешествовать по разным мирам. Только заклинание нужно особое знать…
— Паша, не лезь на полянку! — предупредил телохранителя Вольф. — Подорвешься! Я их сам сейчас достану! А ты лучше тащи сюда вон того, что с краю лежит! — указал Вольф. — Там мин уже нет!
Пока Паша волок по сугробам тело последнего диверсанта, Вольф сноровисто вытащил с полянки двоих оставшихся.
— Какие интересные у них автоматы, — взяв в руки оружие пришельцев, заметил Петр Семеныч. — Похож на шмайсер времен Второй Мировой, но не он.
— Это его новая модификация 1967 года. Но Калашникову он уступает…
— Тяжелый, зараза! — Паша, наконец, дотащил труп диверсанта и положил его рядом с остальными.
Едва Вольф взглянул на этого последнего, как кровь бросилась ему в лицо.
— Петька! — закричал Вольф, хватая мертвого друга в охапку. — Петька, да как же это? А? Как же… Это же я тебя… Своими руками… А он ведь был еще жив… Когда…
— Ты что, Вольфыч, знал его что ли?
— Это Петька… Штурмбаннфюрер-Пес Петер Незнански… Мой единственный друг еще с Хундъюгенс… Почти тридцать мы воевали плечом к плечу… Он мне десятки раз жизнь спасал! — надрывно закричал Вольф. — В Пекине мы вместе бежали из китайского плена! А в Мексике он меня тащил на закорках почти тридцать километров… Из всего полка лишь мы двое тогда выжили… И я своими руками его убил! Но я не брошу тебя, брат! Хотя бы похороню по-человечески… Рядом с избушкой! Тогда я смогу каждый день навещать его могилу…