— Так всего ж две недели назад был здесь их доверенный. Мы с хозяином его и встречали,
— Две недели! — повторил Дяглов. — Их в два дня погромили, почти никто не ушел!.. Скажи Викентию: к приему Нечипоренко все готово.
— Есть.
Дяглов ушел, а вслед за ним, неожиданно протрезвев, поплелся один из пьянчужек, дремавших за столиками.
Сообщение о разгроме «Всеукраинского повстанкома» в тот же день подтвердил Оловянников; Алексей теперь почти каждый день встречался с ним на конспиративной квартире. Немалую роль в ликвидации повстанкома сыграла явка, полученная от Поросенко. Скупой на похвалы, Оловянников сказал:
— Тебя в приказе отметили по вучека,[10] поздравляю! — и руку пожал.
Алексей доложил ему о встрече с Дягловым. Расставаясь, попросил:
— У Петра Синесвитенко сынок остался. Мне все недосуг забежать посмотреть, как он там. Может, поинтересуетесь, Геннадий Михайлович? Его бы хоть на время пристроить, а после я его к себе возьму.
— Это Павлушку-то? — спросил Оловянников, в который раз удивляя Алексея своей осведомленностью. — Опоздал ты немного: его Инокентьев забрал.
— Куда забрал?..
— К себе. Говорит, воспитаю вместо Витьки: у него сына Витьку убили под Перекопом.
— Правда? — изумился Алексей. — А Пашка что?..
— Что — Пашка. Хороший хлопчик. Он к Василию со всей душой.
Алексей почесал голову под фуражкой. Вот те на, Пашка у Инокентьева! А он-то привык считать мальчонку горемыкой, до которого никому дела нет.
— Большая семья у Василия Сергеевича? — спросил он.
— Одна жена осталась, тихая женщина, ласковая. Не сомневайся, мальчонка в хороших руках. Да и сам Василий — душа человек, не смотри, что угрюм.
Алексей вспомнил, как провожал его Иннокентьев к Баташову, и подумал: «Кажись, и впрямь Пашке здорово повезло!..»
Близился день приезда Максимова, и, следовательно, не за горами было завершение операции.
Подготовка к ней велась в абсолютной тайне. Если не считать сугубо засекреченных разведчиков, посвященных были только пять человек: Немцов, Оловянников, Инокентьев, Кулешов и начальник оперативного отдела губчека Демидов — гроза одесских бандитов, про которого они пели в своих песнях:
…Нас Демидов вынимает
И становит к стенке…
Кроме этих пяти человек, ни один сотрудник губчека даже не подозревал о готовящейся операции. Люди были заняты повседневной оперативной работой, которая отнимала у них все время и все силы.
Шаворский также готовился к приему Максимова. Все у него шло как по маслу. На приглашение собраться атаманы ответили согласием. Воздержался пока один Заболотный, но Шаворский был уверен, что и он приедет. В эти дни он впервые в разговоре с Алексеем упомянул о своей агентуре в губчека.