Но увы, слух сладкоежек как-то подозрительно слабел, когда речь заходила о прозаических вещах типа разбитой колбы у химиков или, скажем, о работе на плантации грибов. Правда, про грибы с неугомонной парой уже не заговаривали — в последнее свое пребывание "на Грибках" Линдэ слегка увлекся… Что конкретно он сказал грибам, осталось неизвестным (рассказ юного эльфа как-то стыдливо обошел вниманием этот эпизод), но в результате неделю назад в Убежище было объявлено что-то вроде внеочередного воскресника. По уборке. Демонстрируя свою отзывчивость на слова эльфов, плантация внезапно пошла в рост, резко увеличила размеры и скорость созревания, а вдобавок выбросила такую кучу спор, что в близлежащих пещерах стало не пройти от грибов. Их находили у себя химики, зельевары, связисты… Связисты шипели, повара ругались, химики… Нет, химики тоже нашли б что сказать, но в момент беседы с юным грибоводом им приходилось проявлять повышенную осторожность. Дело в том, что некоторые особо активные грибочки выросли прямо в колбах с реагентами. И теперь взрывались при попытке повысить голос. После второго взрыва химики притихли и перешли на язык жестов. И на этом языке как раз и посоветовали юному грибодиверсанту идти… куда-нибудь… подальше от них.
Подростков, конечно, отловили отец Линдэ и старший группы Сергей, но никакой гарантии того, что мальчишки услышали внушение, не было. Феникс своими ушами слышала, как диверсанты обсуждали отлов летучих мышей с целью их испытания на роль шпионов или бомбардировщиков. Значит, не угомонились пока…
Лина с усмешкой махнула рукой.
— Заходите уж.
Парнишки просочились внутрь… и заозирались, синхронно выдохнув:
— Ух, ты-ы…
Вполне ожидаемая реакция, кстати. Отлежавшись после покушения (восстановление организма шло очень медленно — сказывалось красное дерево, и полностью затянуть рану удалось только вчера к вечеру), Лина принялась обустраиваться.
Вообще к комнате Леша она, конечно, относилась бережно и постаралась максимально сохранить все как было, но двое — не один. Поэтому за занавеской, где висели рубашки-свитера Алекса, повисли и ее небогатые одежки (Лора, кстати, уже раскритиковала ее гардероб и посоветовала "не прятаться в ножны", мол, нож одно, а молодая женщина — другое). На столе рядом с Лешиными котелками-бутылочками пристроилось блюдо, куда Лора на всякий случай положила запас «заправки» — тех самых ошейников. Ближе к краю принадлежности для чистки оружия. Какие-то парни приволокли на место сожженной другую кровать. Кстати, сбылась давняя мечта мальчишек — новый предмет мебели был на двоих. На стене, рядом с травами Алекса, теперь красовалась выставка оружия. Над постелью проступала из гранита выложенная из янтаря и гранатов птица-феникс.