– У них всегда такой бардак стоит? – поинтересовался Олег.
Я покачала головой:
– Нет. Вчера был обыск. Мужа Лены, Павла Федулова, арестовали.
– Я-асно, – протянул супруг. – Ну, а ты где была в момент убийства?
– Поднималась вместе с Никитой в мастерскую, на чердак.
– Зачем?
Я уже хотела было сообщить правду, но мигом передумала. Картина Лены не имеет никакого отношения к данной истории. Федулова хотела выставить ее на вернисаже в «Арт-Мо». Вот я и отнесу туда пейзаж. Леночка очень мне нравилась, я должна выполнить ее последнюю волю… Взгляд упал на небольшой холст в красивой раме, стоявший у стены в кабинете.
– Да вот, – сказала я, – она просила принести эту картину, хотела здесь повесить.
– Чего же сама не пошла?
– Боялась пропустить приход адвоката!
– Понятно, – процедил муж и крикнул: – Юрка, забери эту мазню!
Я почувствовала ликование в душе. Так и знала! Скажи я правду про пейзаж, он бы мгновенно оказался среди вещественных доказательств. А мне очень хотелось отнести полотно в «Арт-Мо».
В кабинет влетел Юрка. Я знаю его всю жизнь, с самого детства, мы жили с ним в одном подъезде, и он частенько прибегал к нам просто так, на огонек. Кстати, именно он отправил меня в свое время к Олегу, и жена Юры, Лелька, долго потом говорила:
– Ну видали, замуж вышла благополучно, а сватам ничего? Ни мне шали, ни Юрке шапки…
– Здорово, Вилка, – сказал Юра, ухватил картину и присвистнул: – Ох, ё-мое, красота офигенная!
– Что там? – не утерпела я и подошла к приятелю.
В ярких лучах летнего солнца на полянке стояла, вытянув руки к небу, абсолютно обнаженная женщина с роскошной фигурой. Неизвестная натурщица была хороша статной, несовременной красотой. Грудь этак размера пятого, тяжелые бедра, полные ноги, но кожа белая-белая, сияющая, а по плечам рассыпан каскад рыжих, роскошных волос. Лицо же простецкое, с полными щеками, носом-картошкой, не слишком выразительными голубыми глазами и крупным ртом. Таких дам любил изображать Кустодиев.
– А ты не видела, что взяла в мастерской? – прищурился муж.
Я вздрогнула. Вот ведь какой наблюдательный – сразу заметил мою оплошность, надо выкручиваться.
– Естественно, видела, – сердито ответила я.
– Зачем тогда еще раз посмотреть решила? – спокойно осведомился Олег.
Я дернула плечом:
– Да интересно стало, что так понравилось Юрке. По-моему, ожиревшая корова.
– Ну не скажи, – улыбнулся тот, – очень даже ничего, этакий персик сочный.
Я хихикнула:
– Ну-ну, на Новый год обязательно подарю тебе репродукцию «Деревенской Венеры», повесишь в гостиной!
Юрасик с опаской глянул на меня: