Неожиданно меня охватил азарт. Элеонора постоянно повторяет, что она мозг агентства «Ниро», а господин Подушкин ноги, руки и прочие части розыскного организма. Как отреагирует хозяйка, когда я сообщу об удачно проведенном без нее расследовании? И потом, во время отпуска я имею право заниматься чем хочу. К тому же Сергей предложил мне работу в очень удобный момент. Николетта с мужем отбыла на шопинг в Италию, маменька будет отсутствовать почти месяц, я свободен, как первоклассник на летних каникулах.
– По рукам? – подмигнул мне Митяев.
– Хорошо, я нахожу предателя, а вы приобретаете мне машину, точь-в-точь такую, как та, на которой я езжу сейчас. Единственное условие: пусть ваши сотрудники избавят меня от общения с продавцом, сами выберут и оформят тачку на имя Ивана Павловича Подушкина.
– Не беспокойся, – перешел на «ты» Митяев, – пригонят, под окном поставят, документы в зубах принесут, если, конечно, ты справишься!
– Серж, он профи, – воскликнул Макс.
– Шикарно, завтра же выходи на работу, – ажитированно перебил Воронова газетчик.
– Не понял, уточните, – сказал я.
Сергей снова вынул трубку.
– На утренней летучке я представлю тебя коллективу, скажу, что нанял нового сотрудника.
Я нахмурился:
– Неподходящее прикрытие. Каков средний возраст ваших журналистов?
– Ну… лет двадцать пять, – ответил Митяев.
– Вот видите! Сразу возникнут вопросы, отчего зачислили в штат немолодого человека?
Сергей вытащил сигареты:
– Понимаешь, мои сотрудники молоды, работоспособны, энергичны, хотят получать больше денег, готовы ради них босиком по стеклу бегать, но плохо пишут, не в ладах с русским языком.
– Большой минус для журналистов, – согласился я, – но, думаю, хороший корректор легко исправит ошибку в слове «карова»!
Митяев усмехнулся:
– Не в грамотности дело, хотя большая часть поколения пепси не знает правила про то, что жи-,ши- пиши с буквой и-. Поэтому у нас сидят тетеньки-корректорши, бабульки из советских времен, я их переманил из разных мест, купил за хороший оклад, но литературного редактора нет. Смотри.
Сергей открыл портфель, вытащил из него пачку листов и начал перебирать бумаги.
– Вот! Допустим, репортаж Ольги Гадюки.
– Милая фамилия, – не утерпел я.
– Это псевдоним, – отмахнулся Митяев. – Слушай: «Я опустила голову вниз». Здорово, да? А куда еще можно опустить башку, вверх? Или вот замечательный перл: «В большом мегаполисе всегда шумно».
– Фраза банальна, – согласился я, – это штамп, вроде «Нью-Йорк – город контрастов», а еще «большой мегаполис» – это масло масляное. В самом слове «мегаполис» уже заложено значение огромности.