– Ты о ком говоришь? – уточнил я.
– Вава! Не смей хамить, – пошла вразнос маменька.
– Извини, – пробормотал я.
Если честно, то я не могу припомнить момента, когда мы с Николеттой ходили вместе «гулять за руку». В детстве мною занималась Тася, та самая женщина, которая нынче служит у маменьки домработницей. Появление Николетты в детской было столь же редким событием, как полярное сияние над Москвой. «Тише, мама спит», – предостерегала няня маленького Ваню, когда он собирался в школу. «Тише, мама принимает ванну», – говорила Тася, когда я возвращался домой с уроков. «Тише, мама уезжает на спектакль, – восклицала она около шести вечера, – лучше не высовывайся в коридор». Да я и сам бы, без Тасиного предупреждения, не пошел в прихожую, потому что лет с трех твердо усвоил: маменька, уносясь в театр, где ей предстояло выйти на сцену с коронными словами «Кушать подано», находится на взводе и способна отпустить сыну затрещину. Новый год, Седьмое ноября, Первое мая, уж не помню, какие еще праздники были в советские времена, но все их я отмечал в компании с Тасей, Николетта вместе с мужем веселилась в Центральном доме литераторов, писательском клубе, недоступном рядовому москвичу, меня с собой родители никогда не брали.
– Мака там была! – причитала Николетта. – Она наблюдала, как ты, потеряв стыд, выпрашиваешь лекарство!
– Выпрашиваю? – изумленно переспросил я. – Я просто приобрел упаковку! И я не заметил твою подругу! Она точно меня видела? Может, перепутала с кем?
– Жалкая попытка оправдаться! Как только Мака поняла, что ты делаешь, она спряталась за стенд и записала весь разговор на диктофон.
– Чего? – по-детски отреагировал я. – Записала на диктофон? Мака носит при себе этот аппарат и даже способна им пользоваться? И зачем ей прятаться при виде меня? Прости, Николетта, это какой-то бред!
– Слушай, Вава, – отчеканила маменька, – внимание, звук!
В трубке что-то щелкнуло, и я услышал собственный слегка искаженный голос. В свое время, когда я только начал работать детективом, Элеонора вручила мне крохотный карманный магнитофон и велела:
– Ваня, всегда записывай беседы с людьми, иначе при пересказе можно упустить крохотную, но очень важную деталь. А еще мне важно услышать интонацию твоего собеседника.
Я, естественно, выполняю приказ хозяйки, приношу ей запечатленную информацию и частенько слушаю ее вместе с Норой, поэтому мгновенно узнал, кому принадлежит баритон.
– Девушка, сделайте любезность, отпустите моралгин.[6]
– Данный препарат отпускается по рецепту, – ответило контральто.