– Рэмси, – прервал его Роан, посылая предупредительный взгляд.
Миновав вестибюль, Хатауэи разошлись в разные стороны. Лео и Кэм прошли к игорным столам, в то время как женщины направились к столам с закусками. Амелией немедленно завладела небольшая группка щебечущих матрон.
– Я не могу есть, – проговорила Поппи, с отвращением осматривая столы с холодными закусками, говяжьими окороками и салатами с омарами.
– А я проголодалась, – сказала Беатрис извиняющимся тоном. – Не возражаешь, если я что-нибудь возьму?
– Нисколько, мы постоим рядом с тобой.
– Возьмите ложку салата, – предложила мисс Маркс Поппи. – Хотя бы для вида. И улыбнитесь.
– Вот так? – Поппи попыталась изогнуть уголки губ вверх.
Беатрис посмотрела на нее с сомнением:
– Нет, так совершенно не пойдет. Ты похожа на лосося.
– Я и чувствую себя лососем, – ответила Поппи, – таким вареным, раскромсанным и законсервированным.
Так как гости образовали очередь в буфете, лакеи заполняли свои подносы и переносили их от стола к столу.
Поппи все еще стояла в очереди, когда к ней подошла леди Белинда Воллскоурт, молодая симпатичная девушка, оказывающая ей поддержку в течение всего сезона. Как только Белинда вышла в свет, на нее сразу обратили внимание несколько подходящих джентльменов, и вскоре она уже была помолвлена.
– Поппи, – тепло поприветствовала ее Белинда, – как приятно видеть вас здесь. Многие сомневались, приедете ли вы.
– На последний бал сезона? – ответила Поппи с принужденной улыбкой. – Разве я могла пропустить такое?
– Я так рада, – леди Белинда послала ей сострадательный взгляд. Ее голос понизился, – это так ужасно, то, что произошло с вами. Мне очень жаль.
– О, ничего такого, о чем стоило бы жалеть, – ответила Поппи живо. – Все замечательно.
– Вы очень храбры, – заметила Белинда. – И, Поппи, помните, что однажды вы встретите лягушонка, который превратится в прекрасного принца.
– Это хорошо, – сказала Беатрис, – потому что все, что пока ей попадались, были принцами, превращающимися в лягушек.
Слегка смущенная Белинда выдавила улыбку и покинула их.
– Мистер Бэйнинг не лягушка, – возразила Поппи.
– Ты права, – согласилась Беатрис, – это было бы несправедливо по отношению к лягушкам, которые сами по себе прекрасные существа.
Только Поппи открыла рот, чтобы ответить, как услышала тихий смешок мисс Маркс. И сама она тоже начала смеяться, пока на них не стали бросать косые полные любопытства взгляды.
После того, как Беатрис закончила есть, они стали прогуливаться по залу. С верхней галереи, где разместился оркестр, непрерывным потоком лилась музыка. Зал ярко освещался светом восьми люстр и тонул в благоухающем аромате роскошных свежих роз.