Отчет Моора демонстрирует его стремление усилить в ходе многочисленных бесед в Стокгольме с социалистами различных стран слабые по сравнению с преобладающими симпатиями к Антанте симпатии к Германии. Он подчеркивал, что ввиду сопротивления Антанты и США, а также радикальных Циммервальдских левых социалистов, поддерживающих Ленина, у него есть очень большие сомнения в том, что Конгресс вообще состоится - скептическое суждение, полностью совпадающее с мнением Густава Майера и в точности предсказавшее развитие событий. Интересны суждения Моора о большевиках, высказанные в его отчете:
"Осталось еще сказать о русских большевиках как о противниках проведения Конгресса. Они из всех русских партийных направлений являются партией, наиболее энергично выступающей за мир. Но они хотят мира путем революционного восстания народов. Они хотят заключать мир только с демократическим правительством. Тем не менее их пропаганда в России и вся их партийная деятельность таковы, что способствуют миру и вынуждают руководящие круги избрать в интересах самосохранения скорейший мир."
"Правда, с одной стороны нас достаточно грубым образом предостерегают, что от подобных дискуссий нечего ждать и что все надежды на мир надо связывать только с "революционным восстанием народов". И хотя в соответствии с моим темпераментом эта перспектива для меня лично не имеет ничего отталкивающего, но мой опыт, мое знание обстоятельств и условий в различных странах, мой взгляд, обострившийся в долгие десятилетия, полные политических и социальных изменений, говорят о реальном положении дел: ни в центральной, ни в западной, ни в южной Европе - нигде я не вижу революционного восстания народов. И я не верю, что оно может произойти до заключения мира, а что произойдет после войны - другой вопрос. Но для достижения мира это неважно..."
В этой оценке целей большевиков бросаются в глаза их объективное изображение и тот факт, что Моор, очевидно, ожидал дальнейших революционных событий на востоке Европы, т. е. в России. Это одновременно дает ответ на второй вопрос - на вопрос, предал ли Моор своим поведением в Стокгольме свои социалистические убеждения. Густав Майер считает, что большевики испытывали глубокое недоверие к Моору, и ссылается при этом на письмо Ленина, написанное из Финляндии в Заграничное Бюро ЦК РСДРП 17 (30) августа 1917 г.. В этом письме в пункте (4) Ленин пишет: "Кстати. Не помню кто-то передавал, кажись, что в Стокгольме после Гримма и независимо от него появился Моор. Что подлец Гримм, как "центровик"-каутскианец оказался способен на подлое сближение со "своим" министром, меня не удивляет: кто не рвет с социал-шовинистами решительно, тот всегда рискует попасть в это подлое положение. Но что за человек Моор? Вполне ли и абсолютно ли доказано, что он честный человек? Что у него никогда и не было, и нет ни прямого, ни косвенного снюхивания с немецкими социал-шовинистами? Если правда, что Моор в Стокгольме, и если Вы знакомы с ним, то я очень и очень просил бы, убедительно просил бы, настойчиво просил бы принять все меры для строжайшей и документальнейшей проверки этого. Тут нет, т. е. не должно быть места ни для тени подозрений, нареканий, слухов и т. п. Жалею очень, что "Циммервальдская комиссия" не осудила Гримма строже! Следовало бы строже!"