– Не надейся, я здесь долго не задержусь. И учти: как съеду, ты мне ещё сдачу отсчитаешь!
Напугав меня столь забавным образом, незнакомка растянулась на кровати, так и не сняв сапог.
– Как пожелаете, hevary... Только соблаговолите чуть позже зайти ко мне, чтобы получить ключ и расписку.
– Ключ?
– Вы же хотите как-то попадать в дом? Или предпочитаете ночевать на улице?
Она зло фыркнула, не удостоив меня иным ответом, и я, посчитав последний услышанный звук окончанием беседы, удалился на кухню. Кайрен хохотнул, пряча смех в кулак, и последовал за мной, а как только между нами и новой жиличкой простёрся коридор, спросил:
– Почему Вы её не выгнали?
Почему? И сам толком не понимаю. Может быть, разглядел за презрением неуверенность и страх. Обознался? Возможно. Но мне больше по нраву её дерзость, чем медоточивость Галекса, постоянно измышляющего каверзы.
– Она – всего лишь ребёнок.
– Несносный ребёнок, – дополнил Кайрен.
– Запутавшийся ребёнок, – поправил я.
– Откуда вам знать?
– Неоткуда, это верно. Но подумайте сами: девица, слишком юная, чтобы путешествовать в одиночестве, тем не менее, именно этим и занимается. Одежда свидетельствует о достатке, привычка приказывать – о нём же и не менее ясно. А чрезмерное нахальство и желание казаться всеведущей и всемогущей... Любой вёл бы себя так же в незнакомом городе. Чтобы не отличаться от местных жителей, разумеется, но ей, как меннаске, невдомёк, что нэйвосцы предпочитают в общении вежливость и спокойствие, а потому она сразу же обращает на себя внимание.
– Думаете, она из столицы?
– Кто из нас дознаватель, в конце концов?
Кайрен подумал и совершенно серьёзно сказал:
– Получается, что Вы.
– Упаси меня боги!
– Но Вы всё равно смогли рассказать об этой девице больше, чем я мог бы придумать.
– Да что такого я рассказал? Назвал её столичной жительницей? Просто я видел меннасцев, да и сам несколько раз ездил в столицу: есть, с чем сравнивать. И вообще, в своих выводах я полагаюсь на собственный опыт, и только.
– Опыт? – Дознаватель хитро ухмыльнулся. – Положим, насчёт нахальства и прочего, поверю: сам в юности любил дерзить по поводу и без повода. Но вот что касается привычки приказывать... Её может распознать только тот, кто либо сам ею страдает, либо учился беспрекословно и бездумно исполнять приказы. Ну и?
Делаю вид невинный и наивный:
– Что?
– Вы что чаще делали: приказывали или подчинялись?
Он меня поймал. Кажется, понимаю, почему тоймена перевели в Плечо дознания из патрульных: может, он и не бойкого ума, но за чужими словами следит в оба, и след берет лучше собаки. Впрочем, не только берёт, а и держит, что гораздо важнее.