Несколько минут служанки наблюдали за ней, а затем начали помогать, собирая тростник. Работая рядом с англичанкой, они, следуя примеру Флэйм, не произносили ни слова. Однако Леонора чувствовала, что им очень любопытно узнать о ней побольше, однако девушка никак не могла придумать, как же пробить эту стену отчужденности.
Прошел примерно час, и Леонора испытала настоящее облегчение, когда к ним присоединилась Гвиннит. На фоне замкнутых, неулыбчивых лиц было так приятно видеть ее дружелюбный взгляд и открытую улыбку.
– Подождите, миледи. – Увидев, что Леонора стоит на коленях, собирая тростник, Гвиннит схватила ее за руку и заставила встать. – Мы с девушками соберем тростник и принесем его вам. А вы лучше постойте тут у камина и смотрите только, чтобы кучи как следует складывали.
– Тебе незачем так баловать ее, Гвиннит, – резко проговорила Флэйм. – Англичанка сама расхвасталась, что способна делать черную работу.
– Да, и, если бы я сомневалась в этом, – ответила служанка, – вид комнат милорда вполне убедил бы меня. Но на сегодня она уже достаточно потрудилась. Я готова поспорить, что леди придется дорогой ценой заплатить за такое напряжение.
Мускулы Леоноры уже ныли от непосильного труда, но она твердо решила не обращать внимания на усталость.
– Не беспокойся, Гвиннит. Мне нетрудно выполнять эту работу.
Хотя Гвиннит продолжала настаивать, Леонора не уступила и, ползая на коленях, собирала тростник с пола рядом с остальными служанками. Во время работы она спросила:
– Скажи, ты родилась недалеко отсюда, в деревне, Гвиннит?
– Нет, миледи. Я родилась не здесь, а очень далеко – в деревне Клудор.
– А как же получилось так, что ты живешь теперь в Кинлох-хаусе?
– Моей деревни больше нет. И семьи тоже… Все были убиты в страшном сражении с… – Девушка резко замолчала, явно чувствуя себя неловко. Облизнув губы, она торопливо закончила: – С англичанами. Диллон Кэмпбелл нашел меня и привез в Кинлох-хаус, чтобы я жила тут.
– И сделал тебя служанкой, – с легким презрением проговорила Леонора, пытаясь скрыть боль, которую причинило ей упоминание о злодеяниях английских солдат.
– Нет, миледи. Он дал мне дом. Это я решила стать служанкой и так отплатить ему за доброту. – Она опустила застенчивый взгляд на изуродованную ногу. – Если бы не Диллон Кэмпбелл, что стало бы с моей жизнью?
– Как это случилось? – спросила Леонора. Гвиннит отвела глаза.
– Англичанин направил на меня лошадь и едва не затоптал. Думали, что я уже не выживу.
Леонора содрогнулась, представив, что пришлось вынести бедняжке. Она увидела, как лицо Гвиннит исказилось страданием, когда та договорила: